Читать «Юмор начала XX века (сборник)» онлайн - страница 27
Надежда Александровна Лохвицкая
Но высказывали они эту простую мысль следующим приемом.
Офицер говорил:
— Ну, конечно, вы скажете, что природа и там вообще… А дачная жизнь — это все‑таки… Разумеется…
— Многие любят ездить верхом, — отвечала барышня, смело смотря ему в глаза.
— А соседей, по большей части, мало. На даче сосед пять минут ходьбы, а в де…
— Ловить рыбу очень занимательно, только не…
— …деревне пять верст езды!
— …неприятно снимать с крючка. Она мучится…
— Ну и, конечно, разные спектакли, туалеты…
— В деревне трудно достать режиссера.
— Ну, что там! Из Парижа специальные туалеты выписывают. Разве можно при таких условиях поправиться?
— Нужно пить молоко.
Офицер посмотрел на барышню подозрительно:
— Уж какое там молоко! Просто какая‑то окись!
— Ах нет, у нас всегда чудесное молоко!
— Это из Петербурга‑то в вагонах привозят чудесное? Признаюсь, вы меня удивляете.
Барышня обиделась.
— У нас имение в Смоленской губернии. При чем тут Петербург?
— Тем стыднее! — отрезал офицер и развернул газету.
Барышня побледнела и долго смотрела на него страдающим взором.
Но все было кончено.
Вечером, когда он, сухо попрощавшись, вылез на станции, она что‑то царапала в маленькой записной книжке.
Мне кажется, она писала:
"Мужчины — странные и прихотливые создания! Они любят молоко и рады возить его с собой всюду из Петербурга"…
А он, должно быть, рассказывал в это время товарищу:
— Ехала со мной славненькая барышня. Но около Тулы оказалась испорченною до мозга костей, как и все современные девицы. Все бы им только наряжаться да веселиться. Пустые души!..
* * *
Если бы этот офицер и эта барышня не игнорировали школу великой Айседоры, — может быть, их знакомство и не кончилось бы так пустоцветно.
Уж ноги, наверное, в конце концов заставили бы их сговориться!
РЕКЛАМЫ
Обратили ли вы внимание, как составляются новые рекламы?
С каждым днем их тон делается серьезнее и внушительнее. Где прежде предлагалось, там теперь требуется. Где прежде советовалось, там теперь внушается.
Писали так:
"Обращаем внимание почтеннейших покупателей на нашу сельдь нежного засола".
Теперь:
"Всегда и всюду требуйте нашу нежную селедку!"
И чувствуется, что завтра будет:
"Эй ты! Каждое утро, как глаза продрал, беги за нашей селедкой".
Для нервного и впечатлительного человека это — отрава, потому что не может он не воспринимать этих приказаний, этих окриков, которые сыплются на него на каждом шагу.
Газеты, вывески, объявления на улицах — все это дергает, кричит, требует и приказывает.
Проснулись вы утром после тусклой малосонной петербургской ночи, берете в руки газету, и сразу на беззащитную и не устоявшуюся душу получается строгий приказ:
"Купите! Купите! Купите! Не теряя ни минуты, кирпичи братьев Сигаевых!"
Вам не нужно кирпичей. И что вам с ними делать в маленькой, тесной квартирке? Вас выгонят на улицу, если вы натащите в комнаты всякой дряни. Все это вы понимаете, но приказ получен, и сколько душевной силы нужно потратить на то, чтобы не вскочить с постели и не ринуться за окаянным кирпичом!