Читать «Юмор начала XX века (сборник)» онлайн - страница 147
Надежда Александровна Лохвицкая
"Молодой человек, вы старик, а ведете себя, как мальчишка", — и вытурил меня из дому.
С тех пор мы не встречались. Но я знаю, что этого момента она никогда не забудет. И знаю, что она будет избегать встречи со мной. Бедняжка! Но ты притихла, моя дорогая девочка? Ты боишься меня. Не надо бояться Вовочку!
Он сделал "мусеньку", поджав губы бантиком и поморгав глазами.
— Вовочка добленький.
— Перестаньте, — раздраженно сказала Лизочка. — На нас смотрят.
— Не все ли равно, раз мы любим друг друга. Ах, женщины, женщины. Все вы на один лад. Знаете, что Тургенев сказал, то есть Достоевский — знаменитый писатель — драматург и знаток. "Женщину надо удивить". О, как это верно. Мой последний роман… Я ее удивил. Я швырял деньгами, как Крез, и был кроток, как Мадонна. Я послал ей приличный букет гвоздики. Потом огромную коробку конфет. Полтора фунта, с бантом. И вот, когда она, упоенная своей властью, уже приготовилась смотреть на меня как на раба, я вдруг перестал ее преследовать. Понимаете? Как это сразу ударило ее по нервам. Все эти безумства, цветы, конфеты, в проекте вечер в кинематографе Парамоунт и вдруг — стоп. Жду день, два. И вдруг звонок. Я так и знал. Она. Входит, бледная, трепетная… "Я на одну минутку". Я беру ее обеими ладонями за лицо и говорю властно, но все же — из деликатности — вопросительно: "Моя?"
Она отстранила меня…
— И закатила плюху? — деловито спросила Лизочка.
— Н — не совсем. Она быстро овладела собой. Как женщина опытная, она поняла, что ее ждут страдания. Она отпрянула и побледневшими губами пролепетала:
"Дайте мне, пожалуйста, двести сорок восемь франков до вторника".
— Ну и что же? — спросила Лизочка.
— Ну и ничего.
— Дали?
— Дал.
— А потом?
— Она взяла деньги и ушла. Я ее больше и не видел.
— И не отдала?
— Какой вы еще ребенок! Ведь она взяла деньги, чтобы как‑нибудь оправдать свой визит ко мне. Но она справилась с собой, порвала сразу эту огненную нить, которая протянулась между нами. И я вполне понимаю, почему она избегает встречи. Ведь и ее силам есть предел. Вот, дорогое дитя мое, какие темные бездны сладострастия открыл я перед твоими испуганными глазками. Какая удивительная женщина! Какой исключительный порыв!