Читать «ГРОМОВЫЙ ГУЛ. ПОИСКИ БОГОВ» онлайн - страница 72
Михаил Юрьевич Лохвицкий (Аджук-Гирей)
Отсутствие письменности, разумеется, мешало горцам подняться на более высокую ступень развития, и они это понимали. Как то я сидел у плетня, читая одну из немногих своих книг, читанных перечитанных, и на книжку упала тень. Я поднял голову — Салих, наморщив лоб, старательно вглядывался своими ясными глазами в открытую страницу. Лицо его, иссеченное шрамами, болезненно передергивалось от стремления хоть что то понять.
— Прости, — пробормотал он. — Я не взял позволения подойти...
— Ты хотел спросить?
— Это по арабски?
— Нет, по русски.
Глаза его словно потухли, вздохнув, он отошел.
Так, чередою, шли дни, и в один из них я узнал, что полюбил, или, коли уж быть преданным истине, открыл, что давно люблю. Преинтересно случилось мое открытие, будто бы порох взорвался после долгого шипения фитиля — на джегу я встретил Зайдет, которую видел не многим более часа назад дома, но, встретившись с ней взорами здесь, уже не смог отвести глаз от ее тонкого лица. Она, подобно мне, тоже не отводила взгляда, и мы, безмолвно сговорясь, вышли из сакли и куда-то пошли, перебираясь через ручьи, продираясь сквозь заросли, в исступленном стремлении к единой, общей для нас обоих цели. На светлом от звездного мерцания лугу Зайдет посмотрела пристально на меня и пустилась бежать к лесу. Когда я настиг ее, она, оглядевшись, кинулась к огромному дубу, в мгновение ока вскарабкалась на нижнюю ветвь и исчезла в листве. Почему то обрадовавшись, я полез на дерево тоже.
Думаю, что будь поблизости снеговая вершина Дзитаку, мы полезли бы на нее. Улыбаясь, Зайдет заговорила, стала упрекать меня в медлительности — состариться можно было, дожидаясь, пока я соизволю обратить на нее внимание. Я возразил, что в этом ее вина — мне приходилось ждать, пока ей исполнится восемнадцать, а она так медленно подрастала...
Мы раскачивались на ветвях, как птицы, разговаривали и смеялись так, что нас наверняка слышал весь аул. Мы не касались друг друга, не целовались. При высокой любви не торопятся, ибо настоящая любовь — частица вечности. Спешит, с жадностью хватая подаренное судьбой, лишь тот, кто не умеет любить прочно. Вспоминая, однако, то время, я казнюсь и тем, что глаза мои не открылись раньше, и тем, что мы с Зайдет не соединились в ту звездную ночь.
Наутро аул узнал, что Зайдет берет Якуба в мужья. Договорились о дне свадьбы, и мы с Аджуком принялись строить новую саклю.
До нашей долины доносились вести о приближении войск русского царя: они прошли реку Шепсы, они перешли через Хакучинку, они опустошили долину Шахе, они достигли реки Соча... Это были вести из того, навсегда оставленного мною прошлого, возврата к которому, как я думал, не было. И меня, заполоненного любовью, слухи эти не затрагивали вовсе.