Читать «Тайна бильярдного шара. До и после Шерлока Холмса (сборник)» онлайн - страница 22
Артур Конан Дойл
Кающегося грешника видно не было, но очень скоро, подойдя к окруженному густым кустарником пруду, они услышали высокий, неуверенный детский голос:
Папа поднес палец к губам, и двое взрослых, словно играя в индейцев, подкрались к кустам и осторожно посмотрели поверх их. То, что они увидели, запомнится им надолго. Толстик стоял лицом к пруду, размахивал руками, качал головой и распевал:
Когда он пел эту жуткую балладу, услышанную от няньки, его взгляд был столь напряжен, что увидеть слушателей не представляло большого труда. На траве у самой воды сидели шесть лягушек и смотрели вверх своими выпученными глазами. Выглядели они очень комично и напоминали разъевшихся театральных критиков, усевшихся в первом ряду партера.
— Эй, привет! — воскликнул Папа, появляясь из-за кустов. Раздались шесть всплесков — критики исчезли.
— Привет! — добродушно откликнулся Толстик, никогда ни на кого не державший зла, даже если его и наказывали.
— Поешь лягушкам?
— И двум водяным жукам, — добавил Толстик, обладавший какой-то скрытой властью над всякой живностью. — Был еще тритон, но он куда-то исчез.
— Милый, и им понравилось, да? — спросила леди Солнышко, обнимая своего провинившегося сына.
— Ну да, по-моему, понравилось. Они так глотки раздувают, когда им что-то нравится. Я им целых два раза спел.
Вскоре появились Парнишка с Крошкой. Крошка прямо-таки лопалась от гордости, потому что днем раньше ее возили в Лондон к врачу, которого она, неправильно расслышав Папу, упорно называла «оккультистом». Доктор проверил ее зрение и, вернувшись домой, она полдня сидела в углу с кусочком стекла, представляя себя «оккультистом», играя во врача. При этом, как и подобает настоящему актеру, она «исполняла» эту роль не для того, чтобы произвести впечатление на окружающих, а ради собственного удовольствия, делая это в свойственной ей скромной и сдержанной манере.
Ригли, ее старая стеганая подушка, выступала в качестве пациента. Ее уже по-всякому крутили и вертели, а теперь осматривали воображаемые глаза. Крошка настояла, чтобы взять Ригли в Лондон, но эта старая, набитая пухом тряпка имела вид настолько ужасающий, что Крошке пришлось согласиться везти ее в картонной коробке.
«Да, мамочка, мне все очень понлавилось, вот только Лигли там чуть не задохнулась!» Со всей резвостью детского воображения она составила целое генеалогическое древо своего оборвыша, состоящее большей частью из каких-то несуществующих имен, но в целом весьма красочное и впечатляющее. Несколькими днями раньше леди Солнышко поразилась, узнав, что накануне Крошка вышла замуж. «Да, мамочка, я вышла за блата Лигли», — объяснила она и после этого несколько дней ходила с важным видом, представляя себя замужней дамой.
