Читать «Большая игра. Звезды мирового футбола» онлайн - страница 137

Тем не менее прошлое не забыто. Отцы Руни и Каррагера были почитателями «Эвертона». Пусть Уэйна в итоге не назвали в честь Адриана Хита. Но Джеймсу Ли Дункану Каррагеру присвоили имена двух представителей «ирисок»: Гордона Ли и Дункана Маккензи. Папа Джеррарда болел за «Ливерпуль». Но сын регулярно посещал стадион «Гудисон Парк» и даже представлял себя в форме «Эвертона».

Впервые Руни оказался на территории «Гудисон Парк» шестимесячным младенцем, в возрасте несколько юном, чтобы войти в резерв команды. А в девять лет он написал письмо поддержки центрфорварду Дункану Фергюсону, оказавшемуся за решеткой. «На всех моих детских фотографиях присутствует символика “Эвертона”», — замечает Уэйн. Он надел форму любимого клуба, даже проходя кастинг в «Ливерпуль». Не из дерзости — так он обычно одевался после школьных занятий. «Красным» молодое дарование понравилось, и ему назначили дополнительный просмотр. «Ириски» успели перехватить игрока, но Руни признается: «Если бы “Ливерпуль” не просил еще раз пройти пробы, я подписал бы с ним контракт». Уже тогда футболист мыслил не как болельщик. «Фанат» — не является доминирующей ипостасью его личности. Позже, оказавшись в «Манчестер Юнайтед», Уэйн будет говорить, как ненавидит «красных». Может быть. Как болельщик. Но не как игрок.

Каррагер, хотя и называет себя «самым “синим” во всем Бутле», ушел в «Ливерпуль». «Все просто, — объясняет он. — Молодежная академия этого клуба лучше, чем в “Эвертоне”». Его примеру последовали Робби Флауэр и Стиви Макманаман. Однако привязанность Джейми к «Эвертону» исчезнет не сразу.

В 1996 году футболист впервые выходит на поле в качестве запасного игрока основного состава «Ливерпуля». Разминаясь в перерыве, он обращает внимание на табло, где высвечиваются результаты других матчей. «Эвертон» выиграл у «Ньюкасла» со счетом 2:0. На трибунах Каррагер замечает отца и показывает ему большой палец. Тот, хотя и является болельщиком «синих», приходит в ярость от глупости сына. К счастью, фанаты «красных» не замечают жеста Джейми.

Пусть нашим героям свойственны эмоции болельщиков, но они не так сильны, как стремление добиться успеха. В каждой из книг присутствует момент, доказывающий, что футболисты руководствуются амбициями, а не преданностью. Комментируя переход Ника Бармби из «Эвертона» в «Ливерпуль», Джеррард говорит: «Яростные споры были совершенно дурацкими. Ему пришлось променять “Гудисон” на “Энфилд”, чтобы добиться славы. Больше говорить не о чем».

Но фанаты придерживаются иной точки зрения. Как замечает Каррагер, «им никогда не понравится, что футболист из “Ливерпуля” может покинуть клуб по профессиональным причинам. Они уверены, что их кумиры даже и помыслить не могут играть за другую команду».

Примерять личину фаната — священная традиция английского футбола. Футболистов побуждают публично идентифицировать себя с болельщиками. Поэтому Коул в своей книге признается в любви к «Арсеналу»: «Мои душа и сердце были связаны с клубом морским узлом. Думаю, развязать его не удалось бы даже Гудини». Почитатели верят таким признаниям. А потом, когда спортсмен поступает вопреки собственным заверениям (в случае Коула из-за того, что ему платили всего 55 тысяч фунтов в неделю), чувствуют себя обманутыми. И, в свою очередь, мстят футболистам, невольным жертвам собственного имиджа. Те считают, что болельщики их не понимают. Противостояние растет.