Читать «Собачье дело» онлайн - страница 30

— Разборки, — подсказал Валентин.

— Да, именно разборки.

— Опять секты на горизонте нарисовались? — участливо спросил парень.

— Не совсем. Тут другое. Ты про Глафиру Рамодановскую слышал?

— Краем уха. Вроде как старица такая объявилась. Чуть ли не за святую почитают.

— Не старица она, а дитя. Совсем еще дитя. Восьми лет от роду. А старец при ней есть. Они вместе по больницам ходят. Самых безнадежных больных навещают со словами утешения. Молитвы читают. А старец еще и исповедует, и отпущение грехов дает, хотя права такого не имеет, так как не рукоположен церковью. Я один раз на такой процедуре присутствовал. Слушал девочку. Вроде и молитвы она читает правильно, и говорит от души, а вот чувствую, что что-то здесь не то! Сомневаюсь я, что ее молитвы во благо страждущим идут.

— Да в чем проблема-то?

— Умирают эти больные. Сразу после исповеди и последних слов утешения умирают. Обычно на последней исповеди люди плачут, просят замолить перед Богом свои грехи, но богу душу отдают после слов утешения не сразу! Вернее, скажу так: не все умирают сразу, а все, кого эта так называемая святая Глафира Рамодановская посещает, прямо после исповеди богу душу отдают. Со счастливой улыбкой на устах в мир иной уходят. Неестественно это.

— Ничего себе утешительница! Да это ангел смерти какой-то. Почему тогда ее святой зовут?

— А она не только последнее утешение умирающим приносит. Некоторых со смертного одра поднимает, и у врачей потом глаза на лоб лезут. Полное излечение. Причем молниеносное излечение. А однажды уже официально признанного умершим человека к жизни вернула.

— Ух ты-ы! Похоже на второе пришествие Христа. Правда, Христос в юбке…

— Сам бы во второе пришествие поверил, — перебил Валентина отец Никодим, — если б она со смертного одра всех подряд поднимала. Эта якобы святая с того света возвращает только очень состоятельных людей. И, как я подозреваю, небезвозмездно.

— А это уже незаконное предпринимательство. Надо на них налоговую натравить. Пусть лицензию проверят.

— Валентин, я же с тобой серьезно говорю, — расстроился отец Никодим.

— И я серьезно. Кстати, что собой представляет этот старец? Наверняка ведь именно он занимается финансовыми операциями. Вряд ли у девочки на это ума хватит.

— Он зовет себя Серафимом Сварожским. К официальной церкви отношения не имеет, я уже проверил. Данных о нем очень мало, но, судя по тому, что крестится двум перстами, из староверов старец. В районе Сварожской гати есть несколько староверческих скитов.

— Вот почему вы о разборках церковных заговорили, — сообразил Валентин.

— Да. Очень не хотелось бы, чтоб это было воспринято как сведение счетов между различными религиозными конфессиями. Я просто чувствую, что здесь что-то не то, и боюсь, что святостью здесь и не пахнет.

— Чутье старого спецназовца заговорило?