Читать «Живой мост» онлайн - страница 34

Я вернусь к тебе с победой, мама. На этот раз мы не победили, но еще победим. Борьба еще не кончена. Так говорит наш молодой командир, и мы верим ему.

Знаешь, ведь я отказался от отпуска, который давал мне командир, я не мог прийти к тебе без победы… Я боялся, что ты и односельчане еще не знаете, что это поражение — временное, что оно превратится в победу, которая сломит и отбросит врага. Потом, когда я сам осознал, что это затишье сменит буря, я согласился на отпуск.

Поняла ли ты слова: «Прекращение огня»… «Международные наблюдатели»… «Генеральная ассамблея»… Сумел ли шейх Байюми разъяснить их, или вы ждете меня, чтобы я принес вам истину?

Впереди уже показалась деревня, но он по-прежнему медленно и мерно, почти не поднимая пыли, шагал по дороге. Глаза его рассеянно блуждали. Туманные образы, тесня друг друга, выплывали из глубин памяти. Стоял монотонный звон в ушах.

До ночи было еще далеко, но на горизонте уже разлилась желтая заря, когда Атва достиг деревенской околицы.

И тут он увидел шейха Байюми, переходившего придорожную канаву. Шейх с криком бросился к нему, бормоча что-то бессвязное. Он остановился, силясь улыбнуться дрожавшими от волнения губами. Приблизившись, шейх Байюми заключил его в объятия. Слезы заливали морщинистое лицо старика, стекали на седую бороду.

Вскоре Атва был окружен толпой односельчан, которые сердечно обнимали его и говорили душевные слова, смягчавшие тревогу и озабоченность. Но среди этих приветливых рук не было рук его матери, не было ее ласковых любящих глаз. Он понял это, когда вся процессия влилась в деревню.

— А где мать? — спросил он у шейха Байюми. — Она в поле?

Шествие остановилось. Взгляды людей окаменели, ноги будто приросли к земле. Воцарилась гнетущая тишина. Атва почувствовал, будто чьи-то цепкие пальцы сдавили ему горло. Он обернулся к шейху Байюми, тревожным взглядом вопрошая его о причине такого странного молчания. Шейх поднял руку, взмахнул ею, как бы сгоняя с голов безмолвие:

— Да… Да… Она там… Ты лучше спроси, что мы делали без тебя. Ведь не один ты сражался. Клянусь святым Сиди эль‑Гамри, мы здесь тоже сражались!

Застывшие глаза оживились, ноги зашагали вновь, процессия медленно тронулась дальше. Голос шейха Байюми звучал то спокойно, то звенел от волнения, взвивался и замирал, странно напоминая погребальные напевы. Атва шел в толпе, напряженно слушая рассказ шейха. Вопросы так и рвались у него с языка.

Вот приближается израильский самолет, преследуемый египетским истребителем. Да, так оно и бывает… Египетский истребитель сбивает израильский самолет. И это может быть… Но неужели самолет был сбит над этой деревней? Именно над этой? Вражеский летчик приземлился на парашюте посредине гумна, а когда жители деревни окружили его, открыл огонь из своего автомата. Жестоко, дико. По мирным, безоружным людям… Он струсил, потому что в их глазах светилась решимость.