Читать «Мастерица варить кашу» онлайн - страница 29
Николай Гаврилович Чернышевский
Явление 31
Агнеса Ростиславовна, Городищев, Надя, потом Румянцев.
Агнеса Ростиславовна. Надя, ты показала себя неблагодарной. Но я люблю тебя, и награжу. Андрей Дементьич, объясните ей мои мысли.
Городищев. Милая Наденька, ты любишь Платона Алексеича Клементьева, и колебалась итти за него только потому, что не была уверена в согласии Агнесы Ростиславовны и не хотела покинуть ее службу. Можно примирить все интересы. Они уже и примирены великодушием Агнесы Ростиславовны. Она удерживает тебя на приятной и выгодной для тебя должности ее горничной и из любви к тебе принимает в свою службу Платона Алексеича Клементьева, с которым ты сейчас поедешь венчаться. У тебя нет ничего и он беден. Агнеса Ростиславовна обеспечивает судьбу вашу и ваших будущих детей, давая тебе хорошее приданое.
Агнеса Ростиславовна. Пять тысяч (приподымает руку).
Надя (целует руку ее). Как я счастлива, что вы согласны, Агнеса Ростиславовна (плачет).
Агнеса Ростиславовна. Я люблю тебя, моя милая, навсегда буду награждать вас с мужем. (Входит Румянцев.)
Городищев. Ты знаешь, милая Наденька, что перед свадьбою жених и невеста подписывают бумагу, в которой объявляют, что согласны венчаться и тому подобное. Мы через пять минут едем в церковь. Подпиши… (Кладет на стол бумагу. Надя, утерев слезы, подписывает, целует руку Агнесы Ростиславовны, Агнеса Ростиславовна подставляет ей морду.)
Агнеса Ростиславовна. Поцелуй меня, Надя. (Надя целует.)
Городищев. Иди и молись богу, я приду за тобою ехать в церковь. (Надя уходит.)
Явление 32
Агнеса Ростиславовна, Городищев, Румянцев.
Городищев. Где же Клементьев?
Румянцев. Там за речкою, в избе, где живет Сидор Иваныч.
Городищев. Вы сам видели?
Румянцев. Сам-с.
Городищев. Что они делают?
Румянцев. Говорят; должно быть, об учености-с.
Агнеса Ростиславовна. Это далеко, не услышит.
Городищев (подходит к окну). Я буду смотреть. Увижу его, выйду и уведу. (Продолжает стоять лицом к окну.) Я замечал, Румянцев, что Надя очень нравится вам.
Румянцев. Нет-с, Андрей Дементьич.
Городищев. Не может быть!
Румянцев. Ей-богу-с, Андрей Дементьич.
Городищев. Врете.
Румянцев. Разрази меня господь бог на этом самом месте, ежели вру.
Городищев. Да если так, вы чорт знает что, а не мужчина.
Румянцев. Против этого не смею спорить, Андрей Дементьич, но только вот как бог свят, вы напрасно подозреваете меня, лопни мои глаза и утроба.
Городищев. Но как же она может она нравиться вам? У вас есть глаза?
Румянцев. Есть, Андрей Дементьич.
Городищев. Она очень хороша собою, — вы видите это, или нет?
Румянцев. Нет-с, я к таким мыслям не причастен, Андрей Дементьич, в тартарары провалиться мне, если причастен, как перед истинным моим богом.
Городищев. Да как же это, чорт вас подери?
Румянцев. Потому, Андрей Дементьич, что я не поощряю себя к этому, чтобы заниматься девицами. Потому что девица, вместо удовольствия, может отлупить меня по щекам, — согласитесь, Андрей Дементьич, какая же тут приятность?
Городищев. Не видывал такого дурака.