Читать «Привет из ада» онлайн - страница 39

В такие минуты хорошо помолчать. При чем помолчать всем, включая и неофита буквально только что принятого в высшее воровское сообщество — Колю Рысака. Но то ли он об этом не знал, то ли у него от музыки мозги размякли, неизвестно. Спроси сегодня у него, кто тебя дурака, вечно за язык тянет и зачем ты нарушил созданное в уголовном коллективе благодушие и благолепие? Он на такой вопрос не ответит. Потому что, сколько башкой не крути, сколько не жестикулируй, ответа попросту нет и быть не может. Зато есть дурь и невыдержанность.

Вначале рассказа о житье-бытье Рысака за колючей проволокой поступило предложение избрать его кандидатом для создания в дальнейшем светлого образа положительного героя с определенным оттенком святости. Поразмыслив немного, поступила встречная идея. Снять первоначальное предложение, как идеологически вредное и не отражающее существа дела.

А все оттого, что если другие наслаждаются, то и ты бестолочь наслаждайся, когда звучит красивая мелодия и вдруг раздается разомлевший голос Рысака.

— Нештяк он выводит свои ноты, эко закручивает, как аппетитно, — отпивая обжигающий чифирь и передовая кружку по кругу, ни к кому конкретно не обращаясь, разомлевшим голосом произнес Рысак. — Жалко только, что пидором был.

Тихо-тихо стало в коморке. Как потом рассказывал Микроб самарский вор-карманник, приглашенный к почетному столу, он почувствовал своего рода озноб. По спине поползло что-то страшное, наверное, именно так дает знать о своем приближении злая тетка с косой по имени Смерть.

Обвинить присутствующих в трусости было никак нельзя. Тем более, нельзя было обвинить их и в том, что кому-то из них мог понравиться пидор. Кем бы он ни был художником, поэтом, музыкантом, но извини, в тюремной иерархии эта была группа самых презираемых и за людей, не считающихся заключенных. Из данного племени назад дороги не было. Если же кто-нибудь из этого племенного сословия пытался при очередной отсидки, даже через долгие десятки лет скрыть это. Расправа с рискнувшим запомоить, осквернить и испачкать других была страшная, а смерть ожидала — лютая.

После слов Рысака получалось, что все кто слушал песни пидарюги, морально измазались и тем самым сами стали запомоенными. И создал такую ситуацию не петух обтруханный, а сам пахан тот, кто должен следить за чистотой идеи и незапятнанностью своего образа.

С другой стороны, интересные рамсы получались. Когда на зоне твердо и однозначно был единый смотрящий, то есть Данила, тот же Рысак музыку слушал и не залупался с возмущениями, а хвалил Квинов, как и все. Теперь, когда по статусу он сам может стать смотрящим, он вспомнил, что Фреди Меркури представитель петушиного рода-племени. Как-то уж больно ко времени, появились эти "воспоминания и размышления". Если ты раньше об этом знал, почему молчал? Вопрос серьезный, требующий глубоких размышлений.