Читать «Крестный отец Катманду» онлайн - страница 59
Джон Бердетт
— Я это сделал не ради него, — парировал я, на радость Леку.
В этом, фаранг, кстати, одно из преимуществ буддизма: он не ориентирован на результат. Нет способов воздействовать на чужую карму — заниматься можно только своей.
В женской тюрьме влияние Викорна ощущается меньше, чем в большинстве мужских, поэтому начальница оказала нам не слишком теплый прием. В Таиланде в местах женского заключения персонал подразделяется на две категории: активные лесбиянки и высоконравственные домохозяйки, которые почувствовали, что им необходимо исполнить свой буддийский долг. Кхун Кулакон принадлежала ко второй. И еще она знала, чего ждать от гангстеров. Дала мне понять, что предвидела приход гонцов из лагеря Викорна, и, отведя в сторону, прошептала:
— Если после вашего визита с ней что-нибудь случится, нарветесь на неприятности. Я стану утверждать, что это дело рук Викорна, даже если ему вздумается все валить на меня. Не желаю знать, как вы с ней обойдетесь, только не вздумайте пришить, пока она у меня.
Я отвечал также шепотом:
— Все не так, как вы думаете. Она работала не на нас. Она наркокурьер генерала Зинны.
Кхун Кулакон нахмурилась. Мне казалось немного странным объяснять ей политику мафии, но дотошная баба, отбросив благочестие, дергала подбородком, принуждая говорить. И я продолжил:
— Ее подставила третья сторона. Мы ни при чем. Но Зинна наверняка решит, что это дело рук полковника Викорна. Мне надо докопаться до истины прежде, чем генерал снова объявит войну. А вы понимаете, что это значит.
Кхун Кулакон понимала. Она принадлежала к тому поколению, которое хорошо помнило тайную гражданскую войну между копами и военными. Война продолжалась десятилетиями и достигла кульминации в пятидесятые годы в Чиангмай, когда пришел транспорте опиумом, который гоминьдановцы при попустительстве ЦРУ отправили из Шанленда. Вооруженное противостояние на железнодорожной станции, где стоял набитый наркотиком состав, продолжалось до тех пор, пока начальник полиции не добился буддийского мира, пообещав утопить весь опиум в море.
В то время никто не задал сакраментального вопроса — боялись, что конфликт вспыхнет с новой силой. И только через несколько десятков лет какой-то журналист спросил у главного копа в отставке: «Так вы в самом деле утопили опиум в море?» «Да, — ответил тот, — но на пути попался корабль».
Начальница бросила испытующий взгляд на Лека, которому, как я догадался, никогда не приходилось бывать в женской тюрьме.
— Мы здесь только поговорить, — уточнил я. — Может, удастся спасти ей жизнь. Будда знает, как поступит Зинна, если возникнет впечатление, что она может разговориться.
Женщина посмотрела мне в глаза и выдавила натянутую улыбку.
— Спасибо, Сончай. Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Как она все это переносит?
— Вчера разговаривала по телефону с лучшей подругой. — Кхун Кулакон пожала плечами. — Видимо, в австралийской культуре лучшие подруги важнее родственников. — Она покачала головой. — Даже с моим опытом больно смотреть на таких людей. Она — глупая девчонка с потрясающей фигурой. Общество промыло ей мозги, убедив, что она заслуживает большего, чем получает от жизни. Было бы гуманнее выпороть ее и отпустить. Но у фарангов телесные наказания вышли из моды. Даже если король ее помилует — а так когда-нибудь и случится, — она к тому времени сбрендит. Но в теленовостях психологических шрамов не разглядеть, так что и беспокоиться не о чем.