Читать «Крестный отец Катманду» онлайн - страница 33
Джон Бердетт
Я так и не побежал в авиакассы. И не заказал билет по телефону. Когда устали глаза и стало трудно не отвлекаться, решил пройтись по городу. Сориентировался по карте и, изрядно поплутав, оказался в переулке неподалеку от базара Асан у храма, посвященного богу зубной боли Вайшья Дев. Рядом стояли с полдюжины человек с раздувшимися щеками и жалобными лицами. Им не давали покоя зубы, и они пришли сюда проделать известный трюк: вбить монету достоинством в рупию в деревянное святилище. Для этого пользовались привязанным тут же на веревке старинным молотком — бах, читаете свою любимую мантру, и страданий как не бывало! Мне даже захотелось, чтобы появилась легкая зубная боль — тогда бы проверил, как действует волшебство. Я подумал: может, старина Вайшья силен и в превентивной медицине, и выудил из кармана рупию. «О, Вайшья, пусть у меня больше никогда не будет зубной боли».
Речь в данном случае не о суеверии. Это часть здешнего мира — тахтагата, подобно зубной боли.
Я побродил по Тамелю, спустился к реке Вишнумати, перешел металлический мост и оказался у Индуистского храма, затем одолел трудный путь к подножию Обезьяньего храма. Даже лестница не остудила мой разгоряченный мозг. На вершине я нетерпеливо заплатил непомерно высокую туристическую плату, вращая колеса, почти обежал вокруг ступы и стал смотреть на долину, думая, нет, беззвучно вопя про себя: «Горы, о горы». Затем: «Тиецин, ох, Тиецин, я хочу на Дальний Берег».
Этот старый тибетский колдун надавил на мою большую красную тревожную кнопку. Я был как в лихорадке.
Почему я не удивился, когда буддийский монах в темно-фиолетовом одеянии с голым правым плечом вручил мне листовку, извещающую, что в этот самый вечер на верхнем этаже чайной у большой ступы Боднатх состоится семинар? Он ушел, прежде чем я успел спросить, знает ли он Тиецина. Мне казалось, что каждый тибетец в городе лично с ним знаком.
«Послушай, — прошептал я безупречно красивому черному каменному Будде, стоящему за маленьким мавзолеем рядом с магазином „Кодак“ (до того как ступил на дорожку к „Кафе де Ступа“, я не думал о еде, просто с высоты открывался божественный вид), — я должен стать мафиозо, презренным перевозчиком наркотиков, самым жалким из всех жалких типов, бесповоротно пойманных в ловушку кармы, откуда нет выхода, и, следовательно, не отвечаю за это, даже если сам во всем виноват. Не знаю, способен ли я выдержать слишком много свежего воздуха».