Читать «Апсихе (сборник)» онлайн - страница 76

Единственная дорога вперед — пожалуй, не единственная из всех возможных дорог, но единственная из тех, что выложены укаменелостью или другими похожими предчувствуемыми неощутимостями — противиться или просто улыбнуться прямо в глаза тому, что человечно, что люди думали о людях, постоянно и без устали исходя из одной и той же убийственной предпосылки. Такой убийственной, что ее почти смело, не боясь ошибиться, можно назвать просто палачом человечества. Предпосылки, что мы мыслим о людях, которые есть .

Правда, странно, что именно эта предпосылка непонятно почему считается бесспорной и единственной, безальтернативной из-за воображаемой, будто само собой разумеющейся и понятной фундаментальности. Предпосылки, совершенно не нуждающейся в доказательствах и вопросах. Именно эта «человеческая предпосылка» и есть очаг для человека и источник для всего, чего в человеке нет и что не было завершено и не сделано до конца. Так и не завершено ни одним из открытий, ни одним из достижений или заявлений, ни одним выводом или формулой. Так и не завершено ни искусством, ни наукой, ни культурой, ни моно-, ни политеизмом. Это наталкивает на мысль, сопровождаемую невольной легкой улыбки: в сущности, нет никакой разницы, назовем ли мы суть человека, все пространство его всеобщих и тайных медицинских, философских, литературных и художественных контекстов неистощимым и плодородным или конечным и иссохшим от собственной засухи. Нет разницы, назовем ли мы мышление о человеке плодородной и плодотворной мумией или изношенной осыпавшейся бесконечностью. Потому что ровно настолько же спорна (обманчиво или нет) плодотворность и напрасность человека.

Очень может быть, что именно потому, что никто, как бы это ни раздражало, не сомневается в цельности человека и того, что его окружает, существует это бесконечное множество споров и компромиссов, правд и пороков. Другими словами, очень может быть, что это вечное, уже надоевшее множество бесспорности сомнений и бесспорных сомнений существует именно потому — потому что чрезвычайно легкомысленно не вызывает подозрений насчет своего существования.

Если у человечества и есть какая-нибудь порочная тенденция наследственности, это, без сомнения (пусть люди не обижаются), — ничтожная уверенность в том, что человек существует. Множество существования человека не завершено и даже не рождено. Оно не такое и не будет таким, пока не вынырнет из стоялых вод самая желанная и здоровая земля будущих мыслителей, самая свежая тишина и самый громкий усилитель — множество несуществования человека. Во времени несуществования (что бы это ни было) в пространстве, осязаемости и разнослойной неуловимости.

Сколько бы ни было у человека свойств или желаний, какой бы свободной или топкой ни была его фантазия, как бы вкусно ни пахла земляника, никакого человека нет и не было. Самые интересные произведения будут написаны или созданы именно за этой чертой. Это потребует значительно больше мастерства, чем длиннющая, до сих пор из прошлого в будущее тянущаяся лента с написанной на ней одной и той же фразой, изредка, в определенные периоды на некоторых континентах ее перечитывают, немного меняют, захламляют, вычищают, она привлекает больше или меньше внимания и, честно говоря, всегда возвещает приблизительно одно и то же: «На земле есть природа, честолюбцы и что-то еще».