Читать «Кризис психоанализа» онлайн - страница 66

В отличие от Клагеса и Бёймлера Бахофен пытается гармонизировать эти противоречия. Тот факт, что он позволяет им существовать, служит одной из причин, по которой он завоевал такое одобрение среди тех социалистов, которые стремились не к реформе, а к полному изменению социальной и материальной структуры общества.

То, что Бахофен не сгладил противоречия и почти не пытался скрывать их, можно объяснить физиологическими и экономическими условиями его личного существования. Его человеческие качества и высокий интеллектуальный уровень определили его предпочтение, отдаваемое матриархату: оно происходит из его чрезвычайной привязанности к собственной матери – после ее смерти он не женился до сорока лет. Полученные им в наследство десять миллионов долларов позволили ему быть независимым в отношении буржуазных идеалов, противоречащих естественным ценностям матриархата. С другой стороны, этот аристократ из Базеля был столь глубоко укоренен в своей крепкой патриархальной традиционности, что он никак не мог отказаться от традиционных буржуазно-протестантских идеалов. Неоромантики, такие как Шулер, Клагес и Бёймлер, признавали только такого Бахофена, который выдвигал идею иррационализма, подчинения природе и главенство естественных ценностей, основанных на кровных узах и земельных связях. Они разрешили противоречивость теории Бахофена, приняв ее одностороннюю интерпретацию .

Социалисты, признавая «мистическую» сторону теории Бахофена, одобряли главным образом ту часть его работы, где проявляется его опыт этнолога и психолога, то есть его научный интерес к истории науки.

Фридрих Энгельс больше всех содействовал тому, чтобы теория Бахофена стала известной. В своем труде «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Энгельс утверждает, что история семьи начинается с «Материнского права» Бахофена. Естественно, он критикует идеалистическую позицию Бахофена, его утверждение, что социальные отношения производны от религиозных представлений, но пишет: «Все это не умаляет его заслуги как исследователя, проложившего новый путь; он первый вместо фраз о неведомом первобытном состоянии с неупорядоченными половыми отношениями представил доказательство наличия в классической литературе древности множества подтверждений того, что у греков и азиатских народов действительно существовало до единобрачия такое состояние, когда, нисколько не нарушая обычая, не только мужчина вступал в половые отношения с несколькими женщинами, но и женщина – с несколькими мужчинами; он показал, что при исчезновении обычай этот оставил след в виде необходимости для женщины выкупать право на единобрачие ценой ограниченной определенными рамками обязанности отдаваться посторонним мужчинам; что поэтому происхождение могло первоначально считаться только по женской линии – от матери к матери; что это исключительное значение женской линии долго сохранялось еще и в период единобрачия, когда отцовство сделалось достоверным или, во всяком случае, стало признаваться; что, наконец, это первоначальное положение матерей как единственных достоверных родителей своих детей обеспечивало им, а вместе с тем и женщинам вообще, такое высокое общественное положение, какого они с тех пор уже никогда не занимали. Бахофен, правда, не сформулировал этих положений с достаточной ясностью – этому помешало его мистическое мировоззрение. Но он их доказал, и это в 1861 году означало целую революцию».