Читать «Моя вдова» онлайн - страница 6

Это все было давно. Моя вдова так и не успела привыкнуть к нему, как привыкла она к стенам, мебели и кошкам, так что его смерть, хотя и напомнила о неприятной судьбе, которая ждет нас всех, не стала для нее большим событием. Вот он был, а вот его нет. Мне не приходится об этом беспокоиться.

Ее ридикюль

Мы вечно ссорились из-за ее ридикюля – вернее, ридикюлей. Казалось, у нее их несчетное множество, по одному, а то и больше, на каждый случай, какой только можно вообразить, от обеда в Белом доме до охоты на кабанов в Кентукки, и все набиты корешками билетов, банковскими расписками, мятыми чеками, кошачьими ошейниками, очками без дужек, рассыпанной и разломанной косметикой, кусочками свадебных пирогов, обрывками школьных табелей нашего сына, монетками, молочными зубками, пустыми коробочками от «тик-така», цепочками для часов, перхотью, чешуйками кожи и пленочками засохшего лака для ногтей. А вот чековая книжка и кошелек были только в одном из них. Это был волшебный ридикюль, Главный Ридикюль, и на поиски его она каждый раз, выходя из дома, тратила не менее получаса, особенно если мы опаздывали в аэропорт, в театр или на обед с важными персонами, вроде меня, в приглашениях от которых значилось: «В восемь часов ровно».

Я не жалуюсь. Моя вдова вела неспешную жизнь и не была рабой режима, как многие из нас. Среди общей паники она излучала спокойствие. Когда дела были особенно плохи – например, во время землетрясения пятого года, – она бывало, приготовит что-нибудь вкусненькое, например овощной суп на курином бульоне или рагу, и приляжет вздремнуть, чтобы обрести правильный взгляд на вещи. Так что так ли уж важно, если мы приходили к половине девятого на фильм, который начинался в 7:45? Тем интереснее было угадывать, что могли натворить эти персонажи, пока мы разыскивали ридикюль, потом место для стоянки машины и неслись рука об руку сквозь уличную толпу. Мир мог подождать. Куда спешить?

Так или иначе, именно этого заколдованного ридикюля она хватилась после похода по магазинам. Они с сестрой прибыли к дому с горой покупок и, разобрав их на подъездной дорожке и перенеся в три приема в дом, расстались как раз в тот час, когда сумерки загоняют птиц по деревьям и сгущают тени в кустарнике, посаженном мною вдоль аллеи тридцать лет тому назад. Инге отказалась поужинать и переночевать. Она торопилась домой, где ее ждал собственный горшочек овощного супа и собственная стая кошек.

– Ну, – сказала она, окинув взглядом хаос пакетов на столе, – я поехала.

И дверь закрылась, отгородив тишину.

Проходят дни. Моя вдова ведет обычную жизнь, вовсе не вспоминая о ридикюле, пока, заметив, что кошачий корм подходит к концу, не собирается совершить путешествие на рынок в древнем, помятом, цвета корицы, «BMW B3», которым я когда-то так гордился, и не обнаруживает, что ни в одном из ридикюлей не находится ни бумажника, ни ключей, ни очков, без которых она и не разглядит машины, не говоря о том, чтобы вести ее. Когда кошки, жалобно мяукая, собираются вокруг нее, она принимается перебирать события последних дней и в конце концов приходит к выводу, что оставила кошелек в машине сестры. Определенно, там. Ну, конечно! Если только она не оставила его на прилавке у «Распродажи», или в подвальчике «Поторгуемся!», а может, и «У Маки». Да, но тогда бы они позвонили, верно?