Читать «Атлантический дневник (сборник)» онлайн - страница 5

В здешних местах Дедвуд – довольно заметный город, тысяча сто жителей. Основная и единственная индустрия – казино. Город состоит практически из единственной улицы, потому что в узкое ущелье больше не втиснуть. На этой улице на нас вдруг с любопытством оглянулась девушка с валдайскими чертами лица. «Простите, вы говорите по-русски?»

Ее подруга вышла замуж по международному объявлению в соседний Стерджис, шумную метрополию в несколько тысяч жителей. У мужа оказался никем не востребованный двоюродный брат в Дедвуде, и она тотчас выписала из родной Твери нашу милую собеседницу. Разговор был задушевным и очень коротким, потому что бывшая тверянка торопилась на работу – то ли в ресторан, то ли в казино, других в Дедвуде нет. Уже два года она вспоминает русский язык только наездами в Стерджис.

Отправляясь в Черные Холмы, где живут большей частью индейцы, а в долинах пасутся бизоны, я меньше всего ожидал встретить бывшую соотечественницу, полагая, что нога русского сюда не ступала. Но статистика способна на любые парадоксы: не исключено, что в Твери еще остались незамужние, а у дедвудских двоюродных братьев есть третий. Предупреждаю: только одна улица, рестораны и казино.

Городишко Лед – в нескольких милях к югу от Дедвуда. Сюда, после открытия нового месторождения золота, переселилось большинство искателей счастья, так что Дедвуд в несколько дней практически опустел. В Леде по сей день существует действующий золотой прииск, но скорее для туристической забавы, чем всерьез. В остальном же город, где казино нет, погружен в летаргию. Мы зашли в антикварную лавку, и последовал немедленный вопрос хозяина: «Откуда вы?»

Я пустился в привычные объяснения. Выслушав, хозяин сказал: «Я слепой».

Он сидел за кассой, глядя немигающими глазами в стену, и комментировал товары, мимо которых мы, по его представлению, проходили: тряпичная кукла, стеклянные флаконы, солонка и перечница в форме бюстов Джорджа и Марты Вашингтон. Он рассказал, что сам наполовину чех, по четверти с материнской и отцовской стороны – в этих местах обосновались многие переселенцы из Чехии. В отличие от подавляющего числа американцев он даже слышал о радио «Свобода». Когда мы выбрали покупку и пришло время платить, до меня вдруг дошло, что американские купюры – все одинакового размера. «Я вам верю, – сказал хозяин, – у меня нет иного выбора». Я старательно отсчитал и передал ему три по двадцать и десятку, вслух объявляя достоинство каждой. На нем была нестираная рубашка и мятые брюки, признаки одинокой жизни. Я в мыслях понадеялся, что все другие покупатели так же честны с ним, как и я, и тут же пристыженно покраснел. К счастью, он был слепой.