Читать «Хранители Кодекса Люцифера» онлайн - страница 327

– Тащи ее сюда, – приказал рыжий.

– Зачем?

– И что это даст?

Провожатый рыжего, держа толстую книгу под мышкой, ответил:

– Долговое обязательство, выписанное на дом «Хлесль и Лангенфель», для оказания услуг по необходимости.

– Это говоришь ты?

– Это говорю я, Адам Августин, главный бухгалтер фирмы, и Вацлав Лангенфель, сын одного из партнеров.

Часовой отметил про себя оба имени. Если эти парни поднимут тут шум, то, как бы далеко они ни убежали, закон все равно найдет их. Часовой надеялся, что тогда он тоже будет частью закона и сможет наградить нарушителей порядка несколькими пинками в рамках своих законных обязанностей.

– Это долговое обязательство на кучу дерьма. «Хлесль и Лангенфель» больше не существует.

– Существует, если нам удастся проникнуть в зал судебного заседания.

– Выбирайте сами: или надежда на то, что долговое обязательство – вовсе не куча дерьма, или уверенность, что вы сегодня вечером сожрете кучу дерьма от злости, что упустили такой случай.

Часовой прищурился. Рыжий сорванец, похоже, совсем обнаглел.

– Ну ты и хам, – заметил один из мужчин.

– Ладно, – решил другой. – Чего тут раздумывать, идем, Радек.

Оба мужчины скрылись в одном из переулков. Часовой проводил их подозрительным взглядом. Когда он снова обратил внимание на оставшихся на площади людей, то встретился глазами с рыжим сорванцом. Тот с улыбкой кивнул ему. Одновременно рассердившись и растерявшись, солдат отвернулся – в нем росло ощущение, что он совершенно непонятным образом начал пренебрегать своим долгом. Однако следовало ли ему бежать за обоими парнями? И бросить свой пост?

Внезапно у него зачесался зад. Неожиданно для себя он застеснялся и, отступив под прикрытие двери, хорошенько почесался. Его бабушка всегда говорила, что если зад чешется, это к неприятностям.

Нет, поправил он себя, к неприятностям – если чешется нос.

Ах, черт возьми, опять сплошные неприятности!

Приступ неожиданной чесотки повторился дважды, прежде чем те двое снова вернулись. Обоих тащили за собой собаки, к шеям которых были привязаны веревки. Одна из дворняжек так отчаянно рвалась вперед, что сама себя душила. Ее полузадушенный хрип доносился до верхней лестничной площадки. Другая, казалось, тосковала о чем-то своем, что осталось там, откуда она пришла: ее приходилось буквально волочить задом наперед, потому что она упорно цеплялась когтями за мостовую.

Часовой подошел к перилам, чтобы понять, что все это значит.

Августин и Лангенфель взяли у мужчин веревки. Первая собака с такой силой рвалась с привязи, что ее передние лапы висели в воздухе. Не было никаких сомнений в том, что ей очень хотелось попасть в зал судебного заседания. Вторая нервно вертела головой, старательно нюхая воздух. Затем она начала скулить и рваться в том же самом направлении.

Августин и Лангенфель позволили собакам подтащить себя к подножию лестницы.

– Что за фигню вы задумали? – крикнул им сверху часовой.

– Мы заботимся о присутствии общественности, – ответил Лангенфель и отпустил веревку. В следующее мгновение Августин последовал его примеру.