Читать «Дао дэ цзин. Книга пути и достоинства» онлайн - страница 32

При таком взгляде на войну Лао-цзы не мог одобрить и орудия войны – войска. Свое полное отвращение к нему он выражает следующими словами: «Войско есть орудие нечестивых, поэтому не может быть орудием мудрых» (31).

Хотя Лао-цзы принципиально отрицает войну, но тем не менее сила современных ему исторических условий заставила его рассмотреть вопрос: какая война менее беззаконна. Он считает менее беззаконной войну оборонительную, а наиболее беззаконной – войну наступательную. Об этом очень хорошо высказано им в следующем изречении: «Когда цари и князья заботятся об обороне, то сама природа сделается помощницей их» (67).

Вот беглое обозрение нравственного учения Лао-цзы. Мнение Лао-цзы, что нравственная природа человека повреждена, но еще не лишена возможности достигнуть относительного нравственного совершенства, сразу, без сомнения, поставило его на правильную точку зрения о сущности морали. Отправляясь от этой точки зрения, он выработал себе ряд верных взглядов на сущность нравственности. Таковы, например, его учения об идеале и критериях нравственности и оценки нравственных действий человека.

Сравнивая древнейшие учения о нравственности, мы ясно увидим, что лаоцзыевская моральная система выделяется из них всех. Не будет преувеличением, если я скажу, что до появления христианства не было такого возвышенного и стройного нравственного учения, как система Лао-цзы. Правда, Шакья-Муни также проповедовал возвышенное нравственное учение; но в нем много противоречий и преувеличений, которых в системе Лао-цзы почти нет. Хотя еврейская мораль стояла, пожалуй, выше буддийской, но в ней проповедовалось учение «око за око и зуб за зуб», чего наш философ не допускал: он проповедовал самоотверженное человеколюбие и любовь к врагам (63).

Этика Лао-цзы представляет собою не какие-нибудь случайные уроки о нравственности, а строго логический вывод из его метафизической системы, которая также не лишена некоторого интереса. К ней мы теперь и перейдем.

Метафизика Лао-цзы

Учение о Дао

Из древнейших китайских философов один только Лао-цзы хотел открыть начало мира чисто умозрительным путем. Он не мог довольствоваться конкретным объяснением мира. Ему думалось, что существует высший мир, который открывается только нашему разуму. Видимое бытие, думал Лао-цзы, ограничено и конечно, следовательно, и не вечно; если оно не вечно, то должно иметь начало; если оно имеет начало, то подлежит разрушению, но разрушение мыслимо только тогда, когда существует неразрушимое; конечное мыслимо только тогда, когда существует бесконечное (59, 25).

Об этом неразрушимом и бесконечном говорит наш философ следующим образом: «Верх не ясен, низ не темен. О, бесконечное! Нельзя назвать его именем» (14). «Оно не уловимо (21), – пишет он в другом афоризме. – Оно не имеет имени, но люди его называют Дао» (25, 32, 24).

Что такое, спрашивается, Дао? «Дао, – учит Лао-цзы, – которое должно быть действительным, не есть обыкновенное Дао» (1). «Дао пусто» (4), то есть оно – «чистейший дух» (6), в котором отсутствует всякая материальность. Оно – «бесконечная глубина» (4), поэтому «неуловимо, как блеск света» (21).