О дева! Покровом завистливой мглыПодернулся взор твой – Соперник денницы;Ты плачешь – и слезы, как капли смолы,Дрожат и сверкают на иглах ресниц.И больно, и тяжко от слез мне твоих,Но если под бурей на жизненном мореСкорбящей душе твоей легче от них —Плачь, милая, чаще: выплакивай горе!Всегда тебе вере целебный сей ключ,Родник утешенья, источник отрады;Под сердцем рожден и под сердцем кипуч —Сквозь очи он ищет воздушной прохлады.А я… злая мука в предизбранный часМне сердце зальет отравленной кровью,И грузом нависнув над стянутой бровью,Слезинки не выжмет из сумрачных глаз.Порой лишь, в минуты таинственной муки,Из сердца, где живы все язвы любви,Исходят и льются согласные звуки,И в них мне отрада: в них – слезы мои.Но ключ сей услады не верен: докучный,Порой н доходит до неба мой клик,Спирается грудь, и безмолвный, беззвучный,От зноя и жажды сгорает язык.
Казаку – поэту
(Е. П. Г.)
Дни умчались… много сгибло!Тяжелее с каждым днем;Горе буйную зашиблоИ тоска на ретивом.Извели певца невзгоды,Извели и песен дар;Эх, когда бы прежни годы,Да разгул, да юный жар, —Оживлен приязнью братской,Может быть, умел бы яПеснью с удалью казацкойПоприветствовать тебя.Много знал я звуков дивных,Бойких, звонких, разливных,Молодецки – заунывных,Богатырски – удалых.Я из них сковал бы словоПуще грому и огня —Про наездника лихова,Да про бурного коня,Да про Днепр, что сыплет водыВал за валом вперевал,Да про светлый сад природы,Где недавно ты гулял,Где кругом зернистым хлебомРаззолочены поля,Где пирует с ясным небомОбрученная земля,Где сильнее солнце греет,Где Маруся иногдаВ час условный пышно рдеетКраской неги и стыда.Этот край, твой край родимый,На тебе венец двойной:Ты – и сын его любимыйИ певец его родной.И теперь, когда судьбоюСуждено мне петь тайком,Мне ль бурлить перед тобою,Пред залетным казаком?
