Читать «Что скрывал покойник» онлайн - страница 8

Клара никогда не любила оценивать чужую работу, а эта была худшей из того, что ей довелось видеть. Она готова была дать себе хорошего пинка за то, что убедила Джейн представить работу (впервые за все время!) для участия в выставке, членом художественного совета которой она являлась. Что это было: неудовлетворенное самолюбие, тщеславие или обыкновенная тупость?

— Работа называется «Ярмарка», — прочла Элис в своих заметках. — Представлена Джейн Нил из Трех Сосен, которая долгое время оказывает поддержку галерее искусств «Артс Уильямсбург», но это ее первый творческий взнос, так сказать. — Эллис обвела взглядом собравшихся. — Комментарии?

— Она чудесная, — солгала Клара. Остальные в замешательстве уставились на нее. Лицом к ним на мольберте стоял холст. Сюжет не вызывал сомнений. Лошади выглядели как лошади, коровы — как коровы, и люди были вполне узнаваемыми, причем не просто как люди в общем смысле, а как конкретные персонажи из деревни. Но это были рисунки-черточки, которые иногда еще называют каркасными или спичечными. Или, по крайней мере, на одну эволюционную ступеньку выше рисунков-черточек. Пожалуй, в войне между спичечными человечками и теми, которые были нарисованы на «Ярмарке», последние бы победили, но только потому, что у них было чуточку больше мускулов. И еще пальцы. Но было совершенно очевидно, что люди эти жили только в двух измерениях. У Клары, которая пыталась охватить умом то, что предстало перед ее взором, и при этом удержаться от банальностей и очевидных комментариев, возникло ощущение, что она видит наскальный рисунок, перенесенный на холст. Если у неандертальцев были ярмарки, тогда они должны были выглядеть именно так.

— Mon Dieu! Да мой четырехлетний сын рисует лучше, — заметил Анри Ларивьер.

Анри был разнорабочим в каменоломне, когда вдруг обнаружил, что камни разговаривают с ним. И он стал слушать. Разумеется, после этого обратного пути для него уже не было, хотя семья с нетерпением ожидала того дня, когда он принесет домой хотя бы минимальный заработок вместо огромных каменных скульптур. Лицо его, как, впрочем, и всегда, оставалось непроницаемым, но вместо него говорили руки. Они были сложены в простом и красноречивом жесте мольбы и поражения. Он с трудом подбирал нужные слова, зная, что Джейн была близким другом многих членов жюри.

— Это ужасно! — Было видно, что он перестал бороться с собой и решил придерживаться правды. Вот так обстояло дело, в противном случае можно было счесть, что его описание еще очень мягкое по сравнению с тем, что он думал на самом деле.

Яркими, смелыми красками картина Джейн живописала парад-шествие перед самым закрытием ярмарки. Свиней можно было отличить от коз только по цвету — ярко-красному, кстати говоря. Дети выглядели как маленькие взрослые. «В сущности, — подумала Клара, осторожно подаваясь вперед, словно опасаясь, что холст нанесет ей еще один предательский удар, — это и не дети вовсе. Они на самом деле маленькие взрослые». Она узнала Оливье и Габри, которые вели на поводках синих кроликов. На скамьях вдоль улицы, по которой двигалась процессия, сидели зрители, целая толпа. Многие были изображены в профиль — глядя друг на друга или отвернувшись. Некоторые, таких было немного, смотрели прямо на Клару. У всех на щеках красовались безукоризненные красные круги, что означало, решила Клара, прекрасное здоровье. Картина и в самом деле была ужасной.