Читать «Тринадцатый час ночи» онлайн - страница 56

Прошло около получаса. Николай Андреевич вновь поднялся с места, приоткрыл дверь и прислушался.

— Глуховат я что-то… — сказал старик мрачно. — Подойди, послушай молодыми ушами.

Геннадий Петрович подошел. Он пока на слух не жаловался, но тоже не расслышал дыхания.

— Надо поближе подойти, — пробормотал он, а в голове уже вихрем носились мысли. А что, если и вправду с бабкой случилось что-то? Ведь бывает в таком возрасте, что люди засыпают и не просыпаются… И что тогда сказать отцам Тягунова и Мышкина?! Не поверят они, что Серафима Матвеевна действительно искала их детей. Тем более что и сам Геннадий Петрович в это не очень верил.

Когда Николай Андреевич включил в комнате свет, то Серафима Петровна даже не пошевелилась. И лицо у нее было очень бледное. Учителю даже показалось, будто оно желтоватый оттенок приобрело, как у покойницы.

— Может, надо врача вызвать? — Геннадий Петрович произнес это шепотом, хотя, наверное, сейчас надо было, наоборот, погромче говорить.

Николай Андреевич ничего на это не ответил. Он взял Серафиму Матвеевну за запястье и долго держал, определяя, есть пульс или нет.

— Тюкает, кажется, — пробормотал старик, — только очень редко. Раза два в минуту… Я слыхивал, как это по-медицински называется, только забыл.

Он решительно потряс Матвеевну за плечо.

— Проснись!

Тут синеватые губы старухи неожиданно шевельнулись, и она, не открывая глаз, отчетливо произнесла каким-то неживым, потусторонним голосом:

— Ребята не пришли еще?

— Н-нет, — пробормотал Николай Андреевич, — а что, должны прийти?!

— Должны. Передай тому, что побольше, пусть при всех прощения у друга попросит. Иначе мне не выйти отсюда.

— А за что он прощения просить должен? — спросил Геннадий Петрович.

— Он знает, за что, — все тем же неживым голосом произнесла Серафима и умолкла.

Прошло еще некоторое время, Николай Андреевич по-прежнему держал руку на пульсе, напряженно дожидаясь по полминуты, пока у старухи сердце «тюкнет». Каждый раз, когда это случалось, у него лицо чуточку светлело, а потом, пока текли полминуты, начинало мрачнеть. Кажется, боялся, что сердце может и вовсе перестать биться…

И вдруг старик — зря он на глухоту жаловался! — воскликнул почти восторженно, хоть и с тревогой:

— Ну-ка сбегай на улицу, Гена! По-моему, идут они…

Учитель наскоро втиснулся в ботинки и, набросив куртку, выбежал из избы. Действительно, на дороге, со стороны леса, озаренные лунным светом, виднелись четыре приближающиеся фигурки — две большие и две поменьше. Через минуту Геннадий Петрович, рассмотрев фигурки получше, возликовал: Тягунов и Мышкин вели с собой сыновей!

А еще минут через пять Тягуновы и Мышкины поднялись на крыльцо вместе с учителем.

— Так, — объявил Алексей Дмитриевич, — я пошел «Тайгу» разогревать, а ты, Валентин, давай звони по сотовому. Мамаши все равно не спят, пусть голоса детишек услышат.

— Погодите, — вмешался Николай Андреевич, — успеете еще позвонить. Теперь нам надо Серафиму Матвеевну выручать! Плохой ей!