Читать «Последняя песня» онлайн - страница 174
Николас Спаркс
— Ма тоже больна? Как папа?
Ронни от неожиданности растерялась и не сразу ответила. Присев на корточки, она взглянула в глаза брата.
— Нет, конечно, нет! С чего ты взял?
— Потому что вы больше никогда не ругаетесь. Ты же тогда перестала скандалить с па!
Ронни видела страх в глазах брата и даже могла понять его детскую логику. Кроме того, после возвращения домой она действительно ни разу не поспорила с матерью.
— Она совершенно здорова. Мы просто устали ругаться, вот и живем мирно.
— Честное слово?
Ронни притянула его к себе.
— Честное слово.
Проведенные с отцом месяцы изменили даже отношение к родному городу. Она не сразу привыкла к Нью-Йорку, к его неустанному шуму, к постоянному присутствию других людей. Она забыла, что тротуары тянутся в тени гигантских небоскребов и что люди спешат повсюду, даже в узких проходах супермаркетов. Кроме того, ей не хотелось общаться с друзьями. Когда позвонила Кейла, чтобы спросить, не хочет ли она пойти развлечься, Ронни отказалась, и Кейла больше не звонила. Хотя Ронни предполагала, что они будут всегда делить общие воспоминания, отныне их дружба станет совершенно иной. Но Ронни ничуть не страдала. Все ее время занимали Джона и игра на фортепьяно. Поскольку пианино отца еще не прибыло, она ехала на метро в Джульярд и упражнялась там. В первый же день она позвонила директору, который был хорошим другом отца. Тот извинился за то, что не прилетел на похороны, и, похоже, удивился и обрадовался ее звонку. Когда Ронни объяснила, что подумывает вернуться в Джульярд, он постарался ускорить день прослушивания и даже помог заполнить документы.
Ровно через три недели после возвращения она пришла на прослушивание и начала программу с песни, которую они с отцом сочинили. Ронни немного недоставало техники: три недели не слишком большой срок для подготовки к такому серьезному прослушиванию, — но, покидая аудиторию, она подумала, что отец гордился бы ею. И, улыбаясь, сунула папку с нотами под мышку, как это всегда делал отец.
После прослушивания она начала играть по два-три часа в день. Директор позволил ей пользоваться школьными комнатами, отведенными для упражнений студентов, и Ронни постоянно что-то сочиняла, думая об отце, который когда-то сидел здесь же. Иногда, на закате солнца, красные лучи проникали между зданиями и бросали отблески на пол. И всегда, наблюдая это, она вспоминала о витраже и каскаде света, который видела на похоронах.
И еще она постоянно думала об Уилле. В основном вспоминала их лето, а не короткую встречу у церкви. От него не было вестей, и Ронни теряла последнюю надежду на то, что он позвонит. Правда, он что-то упоминал о том, что проведет каникулы за океаном, но с каждым днем ее все больше охватывало отчаяние. Временами она была уверена, что он еще любит ее, но чаще всего изнемогала от тоски. И твердила себе: это, возможно, к лучшему. Да и что они могут сказать друг другу?
Ронни печально улыбнулась. Когда уже она выбросит из головы все эти мысли? Она силой заставила себя вернуться к последней композиции: песне с легким налетом кантри-вестерна и поп-музыки. Пора идти вперед. Ее могут принять в Джульярд, а могут не принять, хотя директор упоминал, что ее сочинения выглядят «очень многообещающими».
