Читать «Бхага» онлайн - страница 6

— Но ты же всезнающий, — сказал я, — так что следствию все известно.

По реплике моей видно, что я чувствовал себя совершенно здоровым, даже и забыл, что умирал только что.

Старик на деревянном троне нахмурился, молнии метнул из-под бровей. Я вздрогнул, как от слабого тока. Понял, что шутить неуместно.

— Кайся! — повторил он. — Или воображаешь, что ты безгрешен?

— Человек как человек, — признался я. — С большими недостатками.

— Назови самый большой.

Тут мне не потребовалось долго думать. Все месяцы в больнице вздыхал о главном своем упущении.

— Откладывал, — признался я. — Откладывал важное, занимался второстепенным. Восемь часов отсиживал в лаборатории, еще по горам с рюкзаком лазил, свадьбу дочке устраивал, квартиру ей покупал, долги отдавал, копил на спокойную жизнь. Все условия, условия создавал для главного труда… и так и не взялся. Проворонил.

— Нет, я спрашиваю не про упущения, — возразил старик на троне. — Заповеди мои нарушал?

Я честно признался, что не помню все десять наизусть.

— Первая: пусть не будет у тебя другого бога, — напомнил он.

— Эту не нарушал, — сказал я быстро. — Я же не верил в богов. Даже и сейчас не очень верю в тебя. Ты на самом деле существуешь?

— Вторая: не сотвори себе кумира, — продолжал он.

— И эту не нарушал. Терпеть не мог кумиров. Великих людей уважал: Ньютона, Эйнштейна, Пушкина, Толстого, Менделеева, Сеченова, Павлова, Фрейда. Уважал, но не поклонялся, считал возможным критиковать, не соглашаться. Сам знаешь, если ты всезнающий, что я хотел написать теорию психологии человека. Теория — это не повторение и не изложение, это синтез, осмысливание.

— Третья заповедь, — продолжал он, — не упоминай имя Господа своего всуе.

— Кажется, это означает «не божись»! Нет, Боже, не божился. Чертыхался нередко. Матерился, не без этого. Но ведь я, Боже, в призывном возрасте в кавалерии служил, а лошадь без мата не воспринимает как следует. Грешен.

— Четвертая. Соблюдай день субботний…

— Опять грешен, не соблюдал, Господи, ни субботний, ни воскресный. Такая хлопотливая жизнь! Все семейные дела на выходной. А иной раз срочная работа или сверхурочная, халтурка выгодная. Нет, не соблюдал. И отдых на пенсию откладывал. Думал: сам себе хозяин буду, установлю режим, буду придерживаться…

— Пятая заповедь. Чти отца своего и мать свою…

— В общем, чтил, Господи. Я обязан своим родителям. Они и направили меня и помогали долго, непомерно долго. Ну и жили мы вместе. Умерли на моем иждивении. Не обижал. Уважал… Боюсь, вежлив бывал не всегда. Срывался. И эксплуатировал нещадно. Привык, что родителям ничего для меня не жалко. Не идеальным сыном был, но и не прескверным. Каюсь, на кладбище ходил редко. Но не забывал. Считал, что в памяти моей они живут.

— Шестая. Не убий!

— Не убивал, не было. Но мог бы, признаю. В армии же служил, винтовка в руках. Был бы враг на мушке, стрелял бы не задумываясь. В меня стреляли же.

— Не кради!

— Этого не было. Не тянуло.