Читать «Гамаюн» онлайн - страница 4

Наслаждаться одиночеством, впрочем мне пришлось недолго, потому как очень скоро Тур, считавший, что негоже человеку сидеть ночью одному, ненавязчиво заманил меня на свою часть лагеря.

Гамаюн, как всегда веселый как птаха, сверкнул мне навстречу улыбкой, все эти годы так меня смущавшей. У всех людей, хоть белых, хоть серых, хоть серо-буро-малиновых, зубы одинаковые, с плоскими резцами и чуть выдающимися клыками, это настолько привычно, что любое отличие способно лишить нас душевного равновесия. Отходили от этого правила лишь Тур, блиставший торчащими вкривь и вкось пенечками, оставшимися в память о не слишком приятной поре его жизни, и Гамаюн. Этот демонстрировал всему миру два ряда мелких, острых, треугольной формы, с синеватым оттенком зубов, которых на том же пространстве, похоже, помещалось раза в два больше. По привычке напомнив ему о том, сколь неприятное впечатление может производить даже самая искренняя его улыбка, я все же устроился напротив.

Мы ели, по очереди отпивали понемногу то из моей, то из туровой фляги. Потом долго сидели, болтая о том о сем, а по сути – ни о чем. Гамаюн, подтянув колени к груди, задумчиво глядел перед собой, прутиком вороша уголья в костре. Его фигура казалась мальчишеской, хотя я точно знал, что ему не меньше двадцати, а скорее – ближе к тридцати. По крайней мере, такое впечатление складывалось из его обрывочных неохотных рассказов, а так же возраста и количества «добрых знакомых», которые обнаруживались практически по всему свету. Светлые волосы, впереди остриженные и торчавшие хохолком, а сзади спускавшиеся почти до пояса худосочным «хвостиком», в свете костра отливали золотом. Своим почти детским личиком, тем не менее, вызывавшим смутное беспокойство некоей диспропорцией (как я теперь понимал, выдававшей его нечеловеческое происхождение), и хрупким мальчишеским телом он менее всего походил на воина. Многие обманывались – себе на беду – но только те, кто ни разу не видел, как ловко этот «мальчик» держится в седле и управляется с двумя изогнутыми на восточный манер клинками, непривычно легкими, но острыми как бритвы. Однажды увидев его «танец» - никогда еще искусство и бой были так близки друг другу – никто не посмел бы относиться к нему несерьезно.