Читать «Охотники за алмазами» онлайн - страница 249

6

Сейчас, семь лет спустя, даже ярые противники объединения смущенно улыбаются: как же трудиться врозь, не чувствуя локоть друг друга? Сама жизнь подтвердила правильность выбранного пути.

За предшествующие объединению годы на крайнем севере области были пробурены дорогостоящие опорные скважины — Ухватская, Покурская, Ларьякская, Ханты-Мансийская, Леушинская, и все они ничего не дали, не вскрыли подземных кладовых, а лишь помогли понять общее строение рельефа и состав пород Западно-Сибирской низменности.

Юрий Юрьевич с улыбкой вспоминает о том, сколько было споров в Москве, в совете по опорному бурению, когда определяли «точку» Для Тазовской скважины. Одна половина предлагала ставить вышку в поселке Тазовском, а другая настаивала бурить в Самбурге. Трест же располагая картой геофизической разведки местности, указывавшей на крупные перспективы чуть в стороне, добился своего, и «точка» для буровой была определена южнее Тазовского на два десятка километров. Скважина стала не опорной, а поисковой. Здесь и был открыт газоносный пласт, по своей мощности превышающий во много раз Березовское месторождение… Конфуз был полным после того, как выяснилось, что обе ранее рекомендованные «точки» стреляли мимо месторождения.

Да, факты, как говорят, вещь упрямая. Если бы в те годы, до объединения, хотя бы третья часть больших денег, расходуемых на опорные скважины, была бы передана геофизикам для «прощупывания» огромных территорий, то можно с уверенностью сказать, что открытие промышленных запасов нефти в Западной Сибири состоялось бы на несколько лет раньше. Но что теперь говорить и сетовать! Хорошо оглядываться назад с вершины прожитых лет: все видно и понятно. А в те годы еще кипели страсти и в жарких дебатах определялись главные направления исследований.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

1

Летчик мягко сбавил высоту, и крестообразная тень самолета заскользила по синеве широко разлившейся Оби, наискось перепрыгивая через рыбачьи лодчонки и катера, через длинные плоты и торчащие из воды кущи деревьев.

С высоты хорошо просматривался приближающийся город, что вольготно раскинулся на крутом правом берегу. Впрочем, городом его трудно было назвать. Это были три поселка, примыкающих друг к другу.

— Ургут, — Виктор Шанин произнес название города таким тоном, словно под крылом самолета раскинулись кварталы индустриального центра. — Гордость Сибири!

— Тот самый? — режиссер вопросительно посмотрел на Далманова.

Фарман ничего не ответил. Он, казалось, не слышал вопроса. А может быть, и в самом деле не слышал. Он мысленно уже был в недавнем прошлом. Полном радости и неприятностей. Семь лет жизни…

Вместо него на вопрос ответил Шанин.

— Да, тот самый.

— Отсюда все и пошло?

— Отсюда. Еще до войны, летом тридцать четвертого, здесь бродил дотошный человек, геолог Васильев. На обском притоке собрал в склянку из-под консервов первую сибирскую нефть. Она взбулькивала у берега. Вот те самые два или три миллиметра маслянистой пленки и начали отсчет нынешним бесконечным тоннам.