Читать «Охотники за алмазами» онлайн - страница 194

— У — у — у! — неслось в белесом сумраке рассвета над обской гладью. — Пожарная тревога!

Санька крепко спал на своей койке, раскинув босые загорелые ноги и задрав кверху подбородок. Отстояв вахту, он сменился в полночь, ровно в двадцать четыре ноль-ноль, и на полном законном основании дрыхнул до завтрака. Но сквозь сон, сквозь неплотно прикрытые веки он чувствовал какое-то смутное беспокойство, ему казалось, что наступило утро и встает, поднимаясь из-за обского простора, огромное огненно-розовое солнце. А над его ухом, обдавая теплым дыханием, ревет невесть откуда взявшийся медведь, он толкает его лапой и ревет протяжным надрывом, и от его голоса все сотрясается, вокруг…

Санька повернулся на бок, еще окончательно не проснувшись, а красные лучи солнца пробрались сквозь выгоревшие ресницы и защекотали зрачки. Рев неожиданно оборвался, и в наступившей тишине ему послышались крики, топот…

— Пожарная тревога!..

Секунду-другую Санька лежал не двигаясь, медленно соображая, стряхивая туманную пелену сна. Солнце действительно вставало, и его лучи влетали в распахнутый иллюминатор, высветляя розовым зайчиком койку и подушку. Санька зажмурился, вставать ему очень не хотелось, тело не слушалось… Но вдруг до его сознания дошел смысл коротких отрывистых слов, выскакивавших из репродуктора:

— Пожарная тревога!..

Рывком натянул одежду, ноги — в сапоги. Выскочил в коридор, на ходу непослушными пальцами застегивая пуговицы брезентовой робы. Переборки каюты вибрировали от гула машины, ровного и монотонного, как гул крови в его ушах. Впереди Саньки бежал дизелист, топая тяжелыми ботинками. Сзади напирали другие члены команды…

— Давай, давай! Поторапливайся!

Выскочив на палубу, Санька бросился к пожарному шлангу, который лежал в ящике, свернутый серой прорезиненной змеей.

— Пожар в форпике! — слышался голос первого помощника.

Форпик — носовой трюм. Один конец серой кишки уже потащили к пожарному крану. Одного шланга, конечно, до носовой части не хватает. Санька торопливо соединил концы, защелкнул замок и побежал вперед, помогая тащить шланг. Бросок. Еще один. Снова наращивает концы…

— Давай, давай!

Впереди, где цепной ящик, полыхает оранжевое пламя, языки огня взлетают вверх, и в чистоту утреннего неба густыми-космами валит черный едкий дым…

К месту пожара спешат моряки с лопатами, баграми, огнетушителями… С шипеньем вырвалась белопенная струя, ударила в пламя, приглушила, сбила… Только черный дым стлался над палубой, затрудняя дыхание…

— Отбой!..

Санька, вытирая рукавом со лба пот, приблизился к цепному ящику. И брови сами поползли вверх. Рядом с ящиком, к удивлению практиканта, лежал лист кровельной жести, загнутый по краям, а в нем — полуобгорелые куски старой автопокрышки, обугленные доски, скрюченный рваный кирзовый сапог… Останки «пожара» тихо дымили. Тревога была учебной.

За спиной послышался смех. Санька оглянулся и тоже заулыбался. Моряки столпились вокруг Николая Хлянина. Тот во время тревоги мылся в душе. Волосы ссохлись, ошметки мыла на спине, плечах… Он выскочил как был, едва натянув поверх намыленного тела штаны, и — на свое место. У каждого члена экипажа было свое, указанное, в расписании место в случае пожара…