Читать «Дочки-матери: наука ненависти» онлайн - страница 35

— Гоша работает над прозой — это требует огромного количества сил и времени. Он оставил медицину, потому что выбрал литературу… Я огорчена, конечно, ведь в медицине он мог сделать многое… Все его научные руководители только об этом и говорили! Очень просили его не уходить! Умоляли. Сам профессор …ский мне звонил и просил воздействовать на сына. Но что я могу — мальчик уже вырос, — лёгкая ироническая и одновременно нежная улыбка. — И он слишком личность, чтобы на него можно было надавить. Теперь пишет…

Ещё, возможно, пару лет можно протянуть с этой версией (Антония сама писала «в стол» девять лет кряду), но дальше даже у самых терпеливых начнутся вопросы: на что живёт? Помогает ли бывшей жене и детям? А сколько вообще можно не работать безнаказанно для себя самого?

Где-то в глубине души Антония страстно надеялась не дожить до этих вопросов. Потому что краснеть за Гошика выше её сил. Рассказать о нём правду — ну уж нет, лучше б ей кто-нибудь язык отрезал. Продолжать лгать — бессмысленно, совсем уж на идиотов рассчитывать не приходится.

И была ещё одна тема, из-за которой ей хотелось умереть тут же, сразу, вот просто выскочить в окно их десятого этажа. Это… это… сексуальная тема, поднятая Таськой. Тема гошиных приставаний к ней, маленькой девочке, в те далёкие годы, когда они жили в весьма стеснённых квартирных условиях и дети делили одну маленькую комнату на двоих.

После того, как несколько лет назад Таська в истерике в момент острого выяснения отношений выкрикнула слова «твой обожаемый извращенец Гоша, лапавший меня во всех местах, когда мне было не больше десяти лет!», мир для Антонии опять раскололся надвое — на до и после. До знания об этих событиях — и после того, как она узнала.

Они, конечно, все, тогдашние родители, были идиотами. Почему-то решили, что их маленькие дети бесполые и какие-то не вполне ещё люди, что ли? И во внимание не принималось то, что мальчик и девочка — вообще-то разнополые создания. А ещё не думалось совсем о том, что, Таська с Гошей — не вполне полнородные брат и сестра. И, наконец, бурное раннее развитие мальчика. Во всех смыслах развитие. Извращенец? Нет, это ей в голову не приходило никогда. Просто думалось, что Гошенька и в этом тоже опережает сверстников. Ну, бывает… Дома у них всегда были очень разные книги и их никогда никто не прятал. Антония заставала сына и с томиком Вагантов, и с Мопассаном — в весьма раннем возрасте. Но её это не пугало, а почему-то радовало. Какой, мол, развитый и начитанный мальчик растёт. Ну, дурой была, да! И видела она его жадные, масляные глаза уже в 12-летнем возрасте, которым тот пожирал девочек, а ещё пуще — всяких танцовщиц на сцене или в телевизоре. Ну и что, думалось, даже умиляло.

А сообразить, что пубертатный пацан в одной тесной комнате с девчонкой живёт — не получилось. Однажды вдруг что-то кольнуло: а вдруг? Как-то тревожно стало из-за Таськи, у которой появились некие странные страхи про беременность… вроде того: можно ли забеременеть без самого факта близости? И это же ей было совсем мало годочков… Чтоб не задуматься тогда? Чтоб не подуть на воду даже на всякий случай? Нет, пришла спасительная идейка: ну, даже если дети в больничку поиграют, ничего страшного, все играют.