Читать «В степях донских» онлайн - страница 106
Иван Павлович Толмачев
Что пережил после этого отец, известно только ему да темной ночи. Снедаемый стыдом, злостью на себя, Иван частенько уезжал в степь, наедине думал о случившемся. И всякий раз давал себе слово: «Только бы помогла судьба свидеться... уж я покажу змеенышам кузькину мать!»
И вот, когда отец, казалось, потерял надежду встретить сыновей, судьба свела его с родными чадами, да еще как свела! В этом памятном бою на него насели четверо. Отбиваясь, он краем глаза заметил в кипящем водовороте подозрительно знакомую фигуру. Заметил или сердцем отца почуял близость родной крови? Этого старый Моторкин так и не мог после вспомнить. Только тогда словно кто плетью ударил его по лицу и бросил коня в гущу завязавшегося поединка. А опознав — растерялся: как поступить? Страшная обида застлала глаза туманом. В порыве ярости поднялся на стременах, готовясь к удару, вдруг увидел, как задетый клинком, падает с коня его старший сын Никифор, а Петр кинулся наутек. Ничего не соображая, Моторкин приказал не стрелять в него.
Крикнул и через полминуты пожалел об этом — Петр мчался вдаль, бросая на него злые, хищные взгляды. Поравнявшись, отец увидел, как блеснул в руке сына клинок.
Тут и пожалел отец, что не зарубил Петра в схватке, а когда тот, ухитрившись, бросил коня в сторону, чтобы уйти, Ивана охватил приступ дикой ярости.
— Ах, ты так, — процедил он сквозь зубы, — ну тогда получай! — и рубанул сына по поднятой руке.
Только два месяца спустя, когда уже сыновья выписывались из госпиталя, Моторкин сам попросил Лысенко взять их в полк, в эскадрон Чумакова.
В кровавых боях Петр и Никифор искупили свою вину — сражались храбро, доблестно в рядах Красной Армии и заслужили прощение не только отца, но и всех товарищей. Живы они и сейчас. Строят вместе, всей семьей Моторкиных, новую жизнь, за которую пролили столько крови, прошли столько тернистых дорог.
* * *
20 августа 1918 г. отряды Данилова и Косолапова заняли поселки Орловку, Мечетку, Рынок. Их успех послужил сигналом к общему наступлению войск северного участка Царицынского фронта.
Морозовско-Донецкая и 1-я Коммунистическая дивизии, рабочие отряды завода «Грузолес» гнали Мамонтова в направлении Басаргино — Карповка, захватывая пленных, пулеметы и винтовки.
23 августа войска центрального участка также переходят в наступление. Через несколько дней они овладели станцией Карповка. В это же время части северного участка выбили неприятеля из Котлубани. Как потом стало известно, здесь белогвардейцы даже бросили канцелярию штаба Мамонтова.
Затрещала белоказачья армия. Сотни, тысячи казаков — иногда целыми полками — стали сдаваться в плен. В районе хутора Вертячего казаки передали красноармейцам 12 пулеметов, 2500 винтовок, сотни тысяч патронов, а также гурт скота в 5 тысяч голов. По этому поводу пленные шутили: «Поедим мясца хоть у большевиков, а не то атаман Краснов все равно отправит Вильгельму нашу скотинку».
Неудержимо продвигаясь вперед, защитники Царицына вышли к Дону.
Враг, однако, не мог примириться с поражением. Красновцы силой ставили под ружье казаков, а с теми, которые отказывались идти в армию, жестоко расправлялись.