Читать «На пороге Церкви» онлайн - страница 29

Знаете ли вы, в чем состоит разница между картиной и голограммой? Картина – изображение на поверхности, видное отовсюду; голограмма – восстановленная световая волна в малой области пространства, так что она видна только в этой области. Если на картине было изображено яблоко, а потом его стерли, то уже не узнать, что там, в этой точке, было. С голограммой – не так: каждый ее фрагмент участвует в воссоздании всего изображения. Сотрите половину – все равно его видно, только нечетко. Возьмите крошечный обломок – и увидите в нем целое, в общих чертах. Добавьте еще кусочек – увидите лучше.

Христианское мировоззрение – это голограмма. Священное Писание в своей родной, церковной среде – это тоже голограмма. Извлеченное из Церкви, оно превращается в плоскую картину. Можно под микроскопом разглядывать каждый микрон и даже узнать кое-что интересное, но целостного изображения не увидите. А нам нужно именно оно.

– Если Христос – это Бог, то о чем Он молился в Гефсиманском саду? Чего боялся?

– Христос – это Бог, но Он же и Человек. Две природы – Божественная и человеческая – соединились в Одном Лице, неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно. Сегодня мы узнаем об этом из книг и брошюр, огласительных бесед и уроков в воскресных школах. Между тем Церковь смогла сформулировать столь ясный, четкий вывод лишь через четыре века после Воскресения Спасителя, на Четвертом Вселенском соборе. Значит, вопрос был далеко не простым… И только в конце VII века, более двухсот лет спустя, после долгих, мучительных разногласий, Шестой Вселенский собор определил две воли в Иисусе Христе – Божественную и человеческую.

Трудно принять это рассудком, но тот же рассудок диктует нам, что нет другого объяснения Его земному пути и Крестному подвигу. Гефсиманская молитва оказалась тем полюсом, на котором сошлись две воли Спасителя. Человеческая Его природа – по существу, такая же, как наша с вами, только свободная от греха, – отвращается от страданий и смерти, но человеческая Его воля вполне подчинилась воле Божественной. И страдания, которые Он претерпел на Кресте, были ничуть не менее (а на самом деле – гораздо более!) реальными и острыми, чем для нас, окажись мы на Его месте. Но в отличие от нас, осознавая ужас и скорбь предстоящего, – ведь своими грехами мы продолжаем распинать Его до сего дня! – Он совершил Свой подвиг в смирении и молился на Кресте за Своих мучителей.

И все для того, чтобы дать нам дар любви, дар вечной жизни. Нам остается принять его своим свободным выбором.

– Каким образом Бог спас нас от гибели, когда Его распяли? Я не могу этого понять…

– На этот важнейший вопрос можно дать два ответа: полный и краткий.

Полный ответ: вся наша христианская жизнь – жизнь во Христе. Уже было замечено, что глубокую истину недостаточно узнать: ее надо выстрадать.

И мы узнаем Христа, в скорбях и страданиях приобщаемся Его скорбям и Его страданиям и на своем живом опыте воспринимаем спасение… Именно так оно и происходит – но описать это в двух словах конечно же невозможно!

Поэтому существует и другой ответ, краткий. Он настолько краток, что умещается в одно слово: существительное в творительном падеже. Как Он нас всех спас? Любовью.

Он стал одним из нас, чтобы мы смогли стать подобными Ему. Он дал нам свою любовь, чтобы и мы смогли любить. Он уничтожает наши грехи, прощает их нам, чтобы и мы могли прощать грехи ближних. Он отдал Себя на смерть ради нас, чтобы и мы отдавали себя Богу и людям – но уже не на смерть, а на вечную жизнь.

Любовь – движущая сила Духа, сила, возводящая нас к Небу.