Читать «На пути в Итаку» онлайн - страница 114

Нет, от ностальгии здесь не загнешься!

На последний вопрос, который я задал тогда женщине из Львова, как же вы потом домой-то возвращаться будете, она махнула рукой — пустое! «Гроши все роблять. Я знаю, в каком кабинете, кому и сколько нужно дать, чтоб выправили документ. Это легко».

Как это «легко» на самом деле, я наблюдал через несколько дней в аэропорту Малаги при прохождении паспортного контроля. В стеклянной будочке впереди сидел пожилой благодушный испанец. Он лениво брал паспорта, листал неторопливо, глядел задумчиво, и очередь вокруг меня злилась, потому как время уходит и лучше бы по ихнему испанскому дьюти-фри пройтись, чем томиться в неподвижной очереди: «Это невозможно! Чего они все чухаются — два часа убили на регистрации, теперь — здесь… Совок, честное слово. Совок стопроцентный!» Не участвовала в этом клокотании молодая женщина, стоявшая передо мной. Она как будто вообще ни в чем не участвовала. За руку ее теребила четырех- или пятилетняя дочка, и женщина как будто с усилием, откуда-то издалека, наклонялась к девочке, выслушивала и снова замирала. Первое, что мне пришло в голову, — люди на вокзалах, сорвавшиеся в дорогу «по телеграмме». Но непохоже. Видно, например, что в дорогу они собирались без спешки, тщательно и сосредоточенно. И при этом в их багаже никакого сувенирно-туристского мусора. Нет, это напряжение не от горестного потрясения, это… это страх. Просто страх. Ошибиться трудно. И когда от окошка таможенника отошел наконец последний разделявший женщину и таможенника, она судорожно, даже как-то со всхлипом вздохнула и двинулась вперед. Таможенник взял ее паспорт с тем же благодушно-сонным лицом, листнул, глянул на фото, потом — на нее, на монитор компьютера и, наконец, потянулся рукой за штампиком, чтобы клацнуть им на соответствующей странице, и вдруг застыл. Он смотрел в паспорт, как бы не веря своим глазам. Изумление показалось мне чуть наигранным. Я уже понимал, что он там увидел: разрыв — и, надо полагать, более чем приличный — между датами въезда и сроками действия визы. Лица женщины я, естественно, не видел. Видел только спину с опустившимися плечами и слушал тихое скуление ребенка, нывшего уже не столько от усталости, сколько от передавшегося ей невыносимого напряжения матери. Таможенник вздохнул, глянул на девочку, глянул на женщину, с отеческой почти укоризной «Ну как же так?», сокрушенно покачал головой и резко клацнул своим аппаратиком, как бы отмахиваясь: сгинь с глаз моих, пускай с тобой, дурочка, дома разбираются. И протянул ей паспорт. Женщина качнула головой, и я как будто услышал тихое: «Грация, сеньор».

Вот чего я не могу представить, так это повторения подобной сцены в Шереметьеве. Будем надеяться, что женщина та знает, как вести себя и дальше.