Читать «Штурм сознания» онлайн - страница 143

«Наши химики синтезируют порядка 150 тысяч новых соединений в год, и, вполне вероятно, среди них найдутся такие, которые обладают фармакологической активностью, — говорит руководитель отдела разработки лекарственных средств Василий Казей. — На настоящий момент существуют компьютерные программы, позволяющие выбрать из большого количества веществ те, которые окажутся наиболее удачными. Однако эти программные продукты пока несовершенны.

Для арсенала боевых спецсредств рицин оказался настоящей находкой. Идеальный яд без цвета и запаха. Причём из самого ходового сырья — отходов от производства касторового масла».

«Рицин после войны был на вооружении у наших чекистов и использовался в террористических целях, — продолжает доктор химических наук, президент союза „За химическую безопасность“ Лев Фёдоров (фото 11). — Именно таким ядом был убит в Лондоне болгарский диссидент Георгий Марков. Он получил укол зонтиком, в наконечнике которого была спрятана микрокапсула с ядом. Противоядие от рицина до сих пор не найдено. В зависимости от дозы смерть может наступить сразу или только на 5-й день».

«Особенность секретных служб, а именно советских, как раз и состоит в том, что они всегда стремились не оставлять следов, — свидетельствует генерал КГБ в отставке Олег Данилович Калугин. — Нужно было сделать так, чтобы никто никогда не мог указать на них пальцем. Яды для этого подходят идеально. Это, может быть, идёт ещё от византийской психологии наших вождей. Они всегда были излюбленным средством расправы со своими противниками, оппонентами».

^{Фото. 11. Лев Фёдоров}

В спецлаборатории были не только яды. В те годы молодой переводчик Станислав Лекарев входил в московскую сборную по теннису. Как спортсмену, ему пришлось выступать за ведомственную команду на первенстве по лёгкой атлетике. Накануне он выкрал из лаборатории несколько таблеток препарата из арсенала спецназа.

«Этими препаратами пользовались ребята из дивизии „Бранденбург-800“, немецкого спецназа абвера, — комментировал бывший сотрудник КГБ, переводчик секретной лаборатории ядов Станислав Лекарев. — Они совершали большие броски, а на Кавказе лазили по горам под действием этого препарата. Действие препарата я знал только в общих чертах. Поэтому решил ограничиться небольшой дозой».

«Чувствую, — продолжал Лекарев, — что у меня начинают словно каменеть сначала икры ног, потом мышцы спины, бицепсы, трицепсы, пресс. Я, в общем, богатырь, раскидаю человек 5–6, как Шварценеггер».

По правилам первенства для начала было необходимо сдать норматив по бегу. Но тут возникло непредвиденное препятствие. Старт отложили на несколько часов. Накачанный боевым стимулятором спортсмен начал нервничать, что действие препарата скоро улетучится и все уловки окажутся напрасными.

«Нет, напрасно я беспокоился, — говорит Станислав, — двое суток работало. Я пробежал, чуть-чуть до первого разряда не дошёл. Все ахнули, не знали, как это я сделал. Сказали: „Ну, теперь ты будешь в сборной КГБ бегать, везде будем тебя посылать“. Я говорю: „Вы что?“ Но после того, как кончилось действие препарата, меня рвало, и я лежал и спал сутки, не просыпаясь. То есть организм восстанавливается, силы перемобилизуются примерно за двое-трое суток».