Читать «Антиохийский священник» онлайн - страница 15

Остальные графы тоже выделили на общее дело по рыцарю или иному дворянину. Всего набралось человек тридцать: ни один барон не преминул своего человека прислать, не дай Бог остаться непричастным к всеобщему антиохийскому чуду; особенно окситанцы постарались. Юноша Пейре-Раймон от графа де Монталью; старый рыцарь Гастон, доверенное лицо от графа де Фуа; Барраль из Оранжа; Ришар, оруженосец виконта Беарнского; некий пройдошистого вида старик, назвавшийся представителем графа де Форез… Графу Раймону пришлось применить все свое властное обаяние, чтобы убедить вассалов — столько народу у алтаря просто не поместится. Довольно будет пятерых, один окситанец, один — от Годфруа с Эсташем, рыцарь откуда-то из Иль-де-Франса, похоже, из потрепанного отряда Гуго де Вермандуа… Боэмонов оруженосец, да по человеку от двух графов Роберов, фландрского и нормандского, того, у которого одна нога короче другой. Пять счастливчиков, вооружась заступами (как заброшенный склеп вскрывать, тревожно подумалось снова всеми позабытому в дворянской горделивой сваре Пейре), направились к церкви Святого Петра, и сопровождала их все множившаяся по пути толпа пилигримов. Тех, кто уже знал, в чем дело (слухи быстрее почтовых голубей, да и гонцы к баронам по дороге не молчали, тот же Эмери-Гильометта успел поделиться вестью с пятнадцатью встречными) — и тех, кто достоверно знал одно: сегодня в Антиохии что-то происходит. И наконец-то, кажись, не очень скверное.

Бароны, в кои-то веки выведя исхудавших коней, двигались по узким улочкам впереди — отдельным пестроцветным отрядом, чтобы наблюдать из-под купола строгим оком, что там творится в алтарном приделе. Епископ Гийом Оранжский, правая рука больного Адемара, ради такого случая разоделся в литургические цветные одежды; остальные тоже не забыли епископских посохов, а прочий клир, пестрея белизной и чернотой, знай отгонял от епископских стремян любопытных простолюдинов, так и лезших поближе к центру событий, который усматривался почему-то во главе священнослужительской процессии. В одной тесной улочке, полной еще сарацинских, разоренных подчистую лавчонок, случился затор; чьи-то кони подрались, кто-то попал под копыта, и пехотинцы разгоняли народ плетками. Глаза пехотинцев сверкали одушевлением, и точно такое же вдохновенное любопытство пульсировало на лицах мужланов, отбегавших назад нехотя, потирая битые плечи. Странно видеть голодный, полупризрачный народ, наконец-то вернувший прежнюю устремленность и интерес к происходящему, подумал теснимый и прижатый к стене Пейре, не в силах протолкаться к стремени своего графа. Я тоже хочу там быть, позвольте мне, вот что он хотел сказать — но не смог, конечно; какой-то чумазый оруженосец в алом и белом — цвета Монпелье, а может, и Тарента — с обтрепанным по краям крестом на грязном сюрко — замахнулся было на него плеткой, но разглядел по блестящей от пота тонзурке, что это клирик, а не просто оборванец, и ограничился ударом по собственному разбитому башмаку.