Читать «Индия: беспредельная мудрость» онлайн - страница 173

Одетые в страны света

Что подумал бы каждый из нас, встретив на улице столичного или вообще любого города совершенно обнаженного мужчину, шествующего гордо и невозмутимо? А какое впечатление произвела бы толпа таких обнаженных мужчин, торжественно шагающих в праздничной процессии? Нетрудно догадаться, какие слова пришли бы нам на ум. Но для Индии подобное зрелище привычно, и там оно никого, кроме туристов, не повергает в шоковое состояние. У индийцев в самом деле нет никаких оснований для удивления, тем более что сами нагие мужчины таковыми себя не считают: это – джайны-дигамбары, то есть «одетые в страны света», представители третьей по значению религии Индии после индуизма и буддизма.

Другой расхожий образ джайна – человек с марлевой повязкой, закрывающей рот, и с метелкой, которой он тщательно метет дорогу перед собой, чтобы, не дай Бог, случайно не проглотить какую-нибудь мошку или не наступить на зазевавшегося червяка; с наступлением темноты он вообще избегает выходить из дому. Заметим между прочим, что джайны, бережно относящиеся к жизни бактерий, не порицали, например, некоторых средств религиозного самоубийства.

Впрочем, эту религию представляют не только экзотические образы. Джайны – это и глубокие интересные философы, и незаурядные ученые, и крупнейшие финансисты, и промышленные магнаты из семейства Бирла, и менее удачливые и известные, но не менее энергичные предприниматели в разных сферах хозяйства. Их наиболее заметный вклад в культуру – строительство великолепных, богатых храмов, таких как, например, прославленные мраморные храмы на горе Абу. В современной Индии они живут главным образом в Раджастане и Гуджарате, составляя влиятельную в финансовом отношении прослойку населения. Кстати, Махатма Ганди, родившийся в Гуджарате, испытал воздействие джайнизма и находился под сильным влиянием идеи ненасилия как высшего этического принципа. Зажиточная и сплоченная община джайнов всегда отличалась особой приверженностью своей религии; ее членов никогда не удавалось обратить в другую веру, хотя они охотно финансировали войны, которые вели местные князья на религиозной почве.