Читать «Такая долгая полярная ночь.» онлайн - страница 91

Мстислав Толмачев

Здесь в Колыме ловится отличная рыба, очень большая — нельма. Впервые я за работу получил деньги. Зашел в магазин к Гаранже, и Ира мне продала огромную нельму. Когда я нес ее, держа за жабры, то ее хвост касался моих пяток. Парни, увидев, что из-за моего плеча выглядывает голова этой рыбы и разглядев ее всю, радостно приветствовали меня. Мы, все четверо, дня два питались превосходной этой рыбой. Впервые за все мои лагерные испытания здесь, у Мороза, я почувствовал, как можно отбывать незаслуженный срок в человеческих условиях. Вблизи нашей командировки в довольно высокой траве и среди тундрового ивняка стаями пасутся куропатки. Их можно добывать, бросая палки во взлетающую стаю. Работяги так «охотятся» и добавляют к «наркомовскому» пайку суп из куропатки. Наш пекарь Бухтеояров, симпатичный круглолицый с красивыми усами, сам сложил печь и выпекает из американской «тридцатки» хороший белый хлеб. Норма — «горная категория», т.е. 900 г. Люди, несмотря на тяжелую работу, ожили: нет произвола, питание хорошее, начальник справедлив и человечен, в «кандей» никого не сажают. Да, кажется, на нашей командировка «кандея», т.е. изолятора нет. Во всяком случае ко мне на медосмотр перед посадкой в изолятор никого не приводят, никто о таких «воспитательных» мерах не говорит. С Валентином Селезневым я ходил в гости в бригаду вольных рыбаков. Они его знают, встретили нас радушно, накормили ухой. О своей жизни и работе на Михалкиной протоке скажу одно: видно судьба сжалилась надо мной и послала мне такое облегчение от произвола и тяжкого труда. А грудь все еще болит от удара прикладом. Будь он проклят этот выродок! Работа по морской сплотке закончена, «сигара» готова, и ее на буксире повел в Восточно-Сибирское море пароход. Мы грузим лес в трюм парохода-лесовоза. В трюм свалился Алексей Сушицкий («Леха Днепропетровский»), сломал одну из костей голени. Он очень вежливый, достаточно умный, я бы сказал интеллигентный вор. Его специальность — поезда и вокзалы, т.е. он вор-«банщик» (от Banchof — немецкое — вокзал). Вокзал по фене — «бан». Отправил его после наложения шины в Амбарчик.