Читать «Великий канцлер» онлайн - страница 320

О «двух припадках робости» можно сказать лишь предположительно. Первый – это разговор со Сталиным, когда Булгаков не сумел сказать ему что-то очень важное, о чём жалел всю жизнь. Второй – это разрыв с Еленой Сергеевной Шиловской в 1931 году, который казался Булгакову окончательным.

Страсть имеет ли какую-нибудь? – Влюблён. – В окончательной редакции: «У него есть одна страсть, прокуратор… – Страсть к деньгам».

Иудейская власть и их церковники, как видите, навязали нам неприятное дело об оскорблении величества… – Эта фраза в окончательной редакции была снята автором.

…вымазав полы палюдаментума… – Палюдаментум – военный плащ полководца.

…в Нижнем Городе… – По описанию Иерусалима Иосифом Флавием в 4-й главе пятой книги «Иудейских древностей» город был расположен на двух противолежащих холмах (один на западе, другой на востоке), разделённых долиной. На более высоком западном холме (Сионе) находился Верхний город, на восточном холме (Акре) – Нижний город.

– В масличное имение, в Гефсиманию за Кедрон… – Гефсимания находилась на северо-восточной окраине Иерусалима на западной стороне Елеонской (Масличной) горы. Название происходит от еврейских слов «гет шемет», что значит – масличное точило. Во времена Христа там был сад маслин.

Кедрон – небольшой поток на восточной границе Иерусалима. Протекал по долине, находившейся между Елеонской горой и городом. Переводится с еврейского как «чёрный», «мутный».

Как-то сразу Иуда понял, что погиб… – В следующей машинописной редакции: «…Иуда шарахнулся назад и слабо вскрикнул:

– Ах!

Второй человек сзади преградил ему путь. Первый, что был впереди, торопливо спросил Иуду:

– Деньги, которые получил от Каифы, с тобою? Говори, если хочешь сохранить жизнь!

Иуда закричал отчаянно, но не громко:

– Тридцать тетрадрахм! Тридцать тетрадрахм! Всё, что получил, с собою. Вот деньги! Берите, но отдайте жизнь!»

…перекрестили верёвкой. – Почти в каждую фразу этой главы заложен глубокий смысл. Убийцы «перекрестили» кошель верёвкой для того, чтобы напомнить первосвященнику Каиафе, что он повинен не только в крови Иуды, но прежде всего в гибели распятого на кресте.

В тени оно представилось ему белым как мел и неземной красоты. – В следующей машинописной редакции: «…представилось смотрящему белым как мел и каким-то одухотворённо красивым».

…человек в хламиде… – Хламида – короткий плащ, надевавшийся поверх хитона.

– Он встанет <…> когда прозвучит над ним труба Мессии, но не раньше… – В последующих редакциях Низа исчезает из сада ещё до убийства Иуды. В связи с этим был изъят и значительный кусок текста. Но мысль о возможном «воскрешении» Иуды была сохранена писателем. Только с вопросом о «чистоте» выполненного убийства к Афранию обращается уже не Низа, а сам Пилат. И ответ Афрания на вопрос Пилата (« – Так что он, конечно, не встанет?») приобретает оттенок более выраженной зловещей иронии.