Читать «Пять капель смерти» онлайн - страница 8

Признаюсь, некоторые эпизоды пришлось восстанавливать из разрозненных воспоминаний и фактов, как калейдоскоп из осколков, порой кое-что добавляя в логическую цепочку изложения. Не считаю, что погрешил против истины. Без этих подробностей происшедшие события могли показаться излишне упрощенными. Да и как знать, быть может, в мелких деталях скрывается истина. Так что позволю себе представить мои записки в качестве равноправного свидетельства. Надеюсь, ни у кого нет сомнений в моей честности. Пусть никто не думает, что я позволил себе фантазии или выдумки, поддавшись яду воспоминаний. Когда дело касается раскрытия преступлений, воспоминания неуместны, как бы дороги и сладостны они ни были. А фантазии — вовсе преступны. Факты и выводы, ничего более. Ну и достаточно об этом. Начну с того, что…

Папка № 1

Еще раннее утро. Солнца не видно, небо покрыто серым, словно грозовым саваном. Над обледенелой Невой плывет морозная дымка. На белом полотне замерзшей реки резко выделяются темные шинели. Городовые, стараясь согреться, хлопают в ладоши, другие топчутся. Курить не смеют. Держатся группой, словно опасаясь заглянуть за простыню, натянутую на корявых палках. Белый занавес заслоняет что-то от случайных взглядов. Набережная оцеплена. Хоть зевак или случайных прохожих не видно, кажется, согнали из участка всю роту полиции.

К каменному спуску подъезжает пролетка. С нее ловко спрыгивает плотный господин в теплом пальто без меха. Его отличает крепкое сложение, основательная шея и неуловимое сходство с матерым волком. Спина прямая, держится легко и уверенно. Заметны роскошные усы вороненого отлива. Перед господином, с виду — штатским обывателем, городовые принимают стойку «смирно». Он кивает каждому и спускается по ступенькам, утопающим в снегу.

Навстречу торопится пристав Щипачев, придерживая шашку, еще на ходу отдавая честь.

— Здравия желаю, господин Ванзаров! — рявкает он, отчего с усов слетает хрустальный иней.

Господин протягивает руку, не ленясь стянуть крепкую перчатку. Пристав с почтением обменивается с ним рукопожатием.

— Если меня без толку выдернули, я вам этого не прощу, Андриан Николаевич.

Щипачев улыбается сытым котом:

— Не извольте беспокоиться, Родион Георгиевич, — отвечает без заметного трепета. — Исключительное происшествие. Лично никого не подпускал. В девственном виде, так сказать, сохранил. Извольте за ширму заглянуть.

Долгожданному гостю кланяются окоченевшие городовые. Пристав согнал на лед действительно весь участок. Даже доктора Борна не пощадил. На щеках полицейских расцвели румяные облака.

Отдав общее приветствие, Ванзаров заходит за простыню. На снегу распластано тело в белых подштанниках и сорочке. Торчат голые пятки. Руки свободно раскинуты. На вид — нет и тридцати. Длинные волосы сбились в клочья. Гладкое, ухоженное лицо.

— Что здесь исключительного? — спрашивает Ванзаров.

Пристав подает синюю книжицу с золотым орлом. Из дипломатического паспорта следует, что жертва — не какой-нибудь пьяница, что неудачно заснул на льду, а секретарь американской миссии мистер Санже. Со всеми вытекающими последствиями для мировой политики.