Читать «Дороги, вытканные ветром» онлайн - страница 2

– Макс обдолбит стену, я подмету, а потом приедет сын и оштукатурит заново.

Лидия Мироновна не удержалась, подпустила-таки шпильку:

– Разнес, понимаешь ли, кухню, плиту своротил, теперь и чайник вскипятить негде!

Муж патетически возвел глаза к потолку, пряча в усах усмешку.

– А вы приходите ко мне, – предложила я, – я как раз собиралась пить чай.

Я думала, они снова откажутся, я бы точно отказалась, но у Лидии так и загорелись глаза:

– Это было бы просто чудесно!

– Лидочка, но, может, неудобно… – Неуверенно начал Максим Леонидович.

Она улыбнулась мне и ему одновременно:

– Слово сказано и слово принято. В следующий раз девушка будет осмотрительнее, приглашая на чай нахальных старух. А ты иди, долби, пока никто не мешает!

И уверенно прошла мимо меня в квартиру.

– Часы, Лидочка, часы! – Он строго погрозил пальцем ей вслед.

– Я помню, дорогой, – ответила она с лучезарной улыбкой девочки-первоклашки, которой мама советует осторожней переходить через дорогу. И передразнила, подражая его надтреснутому голосу: – В мои-то годы!

Пока я мыла руки, она сидела за кухонным столом, изучая распятый на потолке плющ. У нее и впрямь не было ни единого седого волоса – они не седели, а светлели, все вместе, как пенка на стынущем капуччино.

– Чай, кофе?

– Чай, пожалуйста.

– У меня только зеленый, с жасмином.

– То, что нужно! – просияла она, – устроим китайское церемониальное чаепитие: черный чай располагает к действиям, зеленый – к беседам.

– Это мнение китайцев?

Лидия Мироновна со смешком качнула головой:

– Нет, мое личное.

Я сняла с полки две чашки из подаренного на новоселье сервиза – керамика в кофейно-каштановых тонах, удивительно легкая для своего размера, глазурованная и вместе с тем сохранившая нежную шершавость глины.

– Чудесно, – она немедленно потянулась к чашечке, повертела в руках, – да из таких можно пить без сахара – прикусывать краешком, как шоколадкой!

Я несмело улыбнулась в ответ, наполняя электрочайник водой из-под крана. Поставила, включила – вверху ручки зажглась красная лампочка. Я не умела улыбаться малознакомым людям – улыбка получалась натянутой и неискренней. Сама я очень не любила такие улыбки. Дань вежливости, которую люди вынуждены платить даже самым неприятным собеседникам.

У Лидии Мироновны улыбка была совсем иной – словно зажигался теплый огонек, приглашая присесть рядышком, погреться и послушать волшебную историю. Наверное, ее очень любили маленькие дети. Я же чувствовала себя ночным мотыльком, бестолково бьющимся в невидимое, но непреклонное стекло. Меня всегда привлекали люди с легкой, безобидной и доверчивой сумасшедшинкой; не отторгнутые, но и не принятые обществом – знакомая, державшая в двухкомнатной квартире шесть боксеров зараз и величавшая псин «деточками»; рыжеволосая аспирантка-оккультистка, составившая для меня календарь удачных и опасных дней, и даже высчитавшая дату смерти, но не пожелавшая мне ее открыть; коллега, отказавшийся от выгодной работы на фирме ради возможности спуститься по горной реке на брезентовой байдарке; сетевой друг, веривший в странников по иным мирам и невесть почему причисливший к ним меня… Десятки огоньков в темноте современного города. Я редко становилась им близким другом – слишком циничная, слишком жестокая и угрюмая. Но ценила и оберегала их, как могла.