Читать «Им помогали силы Тьмы» онлайн - страница 273

— А теперь поговорим о тебе, милок, — ласково продолжал Граубер. — Я уже давно дал зарок, что, когда тебя поймаю, ты у меня умирать будешь медленно и болезненно, с самой квалифицированной медицинской помощью, чтобы привести тебя в надлежащую форму для нового этапа мучений — я бы себе никогда не простил, если бы у тебя сдало сердце раньше чем через месяц. Но в настоящих условиях это, к сожалению, неосуществимо: мне пора собираться где-то уже через час. И я решил даровать тебе жизнь — вот такая я добрая душа.

Грегори с трудом проглотил комок в горле. Чтобы Граубер вдруг проявил милость к кому-то — и в первую очередь к нему, Грегори в подобные чудеса не верил.

— Ты… ты что же, шутки со мной надумал шутить?

— Да нет же, уверяю тебя: никаких шуток, все честь по чести. Через час ты выйдешь отсюда свободным человеком.

Говорят, надеяться никогда не поздно, а человечество всегда готово было уверовать в чудеса. Сердце в груди Грегори подпрыгнуло от безумной надежды.

— Я… ты и вправду собираешься… собираешься… выпустить меня отсюда?

— Ага, собираюсь, — противный рот Граубера сложился в подобие улыбки. — Но запомни: только через час. А пока что нам с тобой надо кое-что припомнить. Ноябрь 1939 года, не забыл? Ты мне должен один глаз, и я требую возмещения ущерба. Ну а поскольку ты задолжал мне давно и не торопишься отдать долг, то я вправе потребовать и некоторые проценты: твой второй глаз впридачу.

У Грегори по спине пробежала холодная дрожь, а Граубер невозмутимо продолжал:

— Так ведь будет справедливо. Но я еще должен позаботиться о своей безопасности, так как ты недвусмысленно пообещал, что побежишь к своему сумасшедшему фюреру и начнешь на меня ябедничать. Я, правда, очень сомневаюсь, что он мне может что-то сделать, когда я буду вне пределов его досягаемости, но согласись, что мы с тобой выжили в этой войне только благодаря тому, что всегда проявляли разумную осторожность. В данном конкретном случае мне надо позаботиться, чтобы ты не мог говорить. Мне — не скрою — приходилось видеть, как вырывают язык с корнем, хотя я лично сомневаюсь, что мне под силу такая задача. Да и потом неприятная это и грязная процедура. Поэтому я поступлю как человек цивилизованный, разобью у тебя на языке склянку с концентрированной серной кислотой. Ты после этого долго еще не будешь в состоянии никому ябедничать — если вообще когда-либо сможешь заниматься этим постыдным занятием.

Грегори тщетно старался не слушать этого садиста, но руки у него были связаны, заткнуть уши он никак не мог, и этот смакующий женоподобный голос волей-неволей проникал в мозг.

— Наконец, я всегда отличался добросовестностью в работе, и мне бы не хотелось, чтобы у тебя был повод упрекнуть меня при расставании, что я не довел дело до конца. Поэтому я проткну тебе обе барабанные перепонки вязальной спицей.

Граубер помолчал, а затем продолжил пытку:

— Как видишь, хоть я и лишаю себя удовольствия слышать неделями твои мольбы о пощаде, у меня будет возможность по дороге в Южную Америку думать о том, что ты вознагражден сполна и не можешь пожаловаться на мою неблагодарность. Как я и обещал, меньше чем через час ты будешь свободным человеком и можешь отправляться на все четыре стороны. Я с тебя сниму китель и выпровожу на улицу, только ты будешь уже слеп, глух и нем. А я буду усердно молиться за тебя. — Он хрипло рассмеялся. — Я буду молиться, чтобы тебя не разорвало русской бомбой или снарядом.