Читать «Блин и зеленая макака» онлайн - страница 8
Евгений Львович Некрасов
— Она весь дом взорвать может! Откроет газ — и прощай, Родина. Руки-то почти человечьи, а мозги обезьяньи!
— Мы понимаем, — ответил за всех Блинков-младший, оттаскивая Ванечку от ветеринарного врача. — А что будет, если Маню не возьмут в зоопарк?
— Попытаюсь пристроить ее в научно-исследовательский институт.
— На опыты?
Трохдрован покосился на Ванечку и кивнул:
— Это нужное дело, ребята. Нельзя же продавать в аптеках непроверенные лекарства или отрабатывать на людях новую операцию. Все новое в медицине проверяется на животных.
— Про что он говорит?! — с ужасом спросил Ванечка. — Он хочет, чтобы на Мане отрабатывали операцию? Чтобы ей отрезали ее ручки и ножки?!
Трохдрован встал.
— Ручки и ножки люди научились отрезать еще в Древнем Египте. Это простые операции, отрабатывать их на обезьянах не нужно. Скорее всего Маню заразят какой-нибудь человеческой болезнью и будут лечить. Это не смертельно. Бывает, что животные в таких опытах живут лет по пять и больше. И вообще, не смотрите на меня, как на злого дядьку, который ловит собак на шапки. Вам надо себя винить за то, что взяли такой подарок не подумав! — И Трохдрован быстро вышел.
Все молчали. Гимназист-второклашка беззвучно плакал.
— Тьфу ты, ведь ни в чем я не виновата, но все равно кажется, что виновата! — призналась Суворова.
— Надо было Маню мне отдать, — хлюпнул носом Ванечка.
Суворова отмахнулась:
— Молчал бы уж, Паганини! Чувство прекрасного он пробуждал, виртуоз… Ребята, а почему все-таки Мане понравился Князь?
— Не Князь, а Нинины духи, — вдруг сказала Ирка. — Я только сейчас догадалась. Помнишь, он в ванную заходил?
— «Ангел»?! — ужаснулась Валька и бросилась из комнаты. Вернулась она с каким-то пузырьком, показавшимся Блинкову-младшему самым обыкновенным — духи как духи. Но девчонки смотрели на пузырек с благоговением.
— Полфлакона вылил на себя, отморозок! — пожаловалась Валька. — А я понять не могла: то вроде пахнет Маней, то вдруг «Ангелом»! А потом думаю: наверное, после Нинки запах остался.
На этом обсуждение чувства прекрасного у макак закончилось. Надо было помочь Суворовой убраться в комнате. Гимназиста-второклашку выставили, чтобы не мешал, и взялись за дело.
У Блинкова-младшего не шел из головы неизвестный поклонник Нины Су. Пришел, подарил обезьянку и скрылся. А обезьянка-то, похоже, ворованная!
На собственную кличку Маня не отзывается, значит, скорее всего никакая она не Маня.
Ей нравится запах «Ангела», значит, ее настоящей хозяйкой была женщина, а не этот тип (не мог же он душиться женскими духами).
Наконец, Трохдрован что-то говорил о документах на Маню. У пойманной в джунглях макаки не может быть родословной, как у собак, с кличками родителей и дедушек с бабушками. Но какая-нибудь медицинская справка, наверное, полагается и обезьянам. Если бы макаку дарил ее настоящий хозяин, он отдал бы вместе с ней и справку. Однако Маня досталась Нине Су без единой бумажки.
Итак, где-то в Москве живет женщина, которая душится «Ангелом» и хранит документы пропавшей обезьяны. Непонятно, как она управлялась с неуправляемой Маней. Но макака по ней тоскует. Она бросается на руки даже к Князю только потому, что от него пахнет духами хозяйки, а это говорит о многом.