Читать «Лучшие притчи дзэн: обычные истории о людях необы­чайных» онлайн - страница 52

Алексей Александрович Маслов

Путы спадают

То, что в печи изначально есть огонь, символизирует: в нас изначально в сокрытом виде есть природа Будды, лишь надо смотреть, проявлена ли она. Наставник при помощи поиска огня в печи наставил Гуйшань Линью в том, чтобы постичь свой истинный лик. Когда суть Чань становится очевидной, а состояние духа — абсолютно ясным, то состояние просветления оказывается подобным отсутствию просветления, лишь надо смотреть на точный момент и благоприятные причины.

Существуя в огромном потоке дел, разве это не то, о чем говорят: «С этим можно столкнуться случайно, но нельзя специально домогаться этого, стремясь к этому»? Ведь достаточно лишь следовать своему сердцу.

Примечания

1. Гуйшань Линью — один из двух, наряду с Хуанбо, прославившихся учеников мастера Байчжана Хуайхая (720–814), который в свою очередь учился у знаменитого Мацзу Даои.

2. Благоприятные причины (кит. иньсян, санскр. хэтупратьяя) — буддийское понятие, которое включает первичные причины (инь, санскр. хэту) и вторичные причины (сян, санскр. пратьяя). Например, «зерно» является первичной причиной, а вторичные или производные от него — дождь, роса, крестьянин, то есть все, что связано с зерном, его выращиванием, обработкой и т. д. Буддизм рассматривает 12 первичных и вторичных причин, образующих связь всего существующего.

Вопрос о сладких лепешках

Приход созерцания

Однажды наставника Мучжоу Даомина посетил один ученик-монах, который изучал учение школы Дхармалакшаны — о Единстве всего сущего.

На столе у монаха стояло блюдо со сладкими лепешками.

— Значит, ты утверждаешь, что все три мира являются лишь отражением нашего сердца, и все есть лишь наше сознание? — поинтересовался Даомин, разламывая лепешку надвое.

Ученик промолчал.

— А верно ли будет назвать эту вещь сладкой лепешкой? — вновь спросил Даомин. — Или будет вернее так ее не называть?

Ученик задумался столь напряженно, что у него на лбу выступила испарина. Наконец он промямлил:

— Как это еще назвать, если не лепешкой?

Монах оглянулся и окликнул послушника-шраманеру, что находился поблизости:

— А как ты назовешь лепешку, разделенную на два куска?

— Даже у двух кусков остается единое целое, — тут же выпалил послушник.

— Ну и так как ты это назовешь?

— Лепешкой!

— О, ты тоже разбираешься в учении Дхармалакшаны! — громко рассмеялся Мучжоу Даомин.