Читать «Тайга мятежников любит» онлайн - страница 111

В пыльном Тулуне они не задержались. На привокзальной площади было малолюдно. Бродячие собаки шатались из угла в угол. Фермеры торговали прошлогодней картошкой и свежей редиской. Усилившийся ветер гнал по площади обрывки обгорелых газет. Небритый городовой в круглой шапочке и с дубинкой на поясе пристально смотрел на приближающуюся молодежь. Из древних «Кадиллаков» высовывались водители с зовущими взорами – куда, мол, изволите? «Господи, – вполголоса бормотала Алла, – это что-то из области отрицательных чисел…»

Тащиться тридцать верст до Малакута водители «Кадиллаков» отказались наотрез. Один потом смягчился, но заломил такую цену, что все ужаснулись, а Чеснокова покрутила пальчиком у виска. «Гужееды, блин… – схаркнул в пыль Генка. – Ну, точно столичный город…»

Ничего противоправного они пока не сделали, поэтому Максим обратился к городовому. Постовой оглядел его с сомнением, переключился на девушек, мило поулыбался и объяснил, где можно недорого найти машину. Пока Максим бегал за угол и договаривался с водителем грузового «ХАЗа», который трудился в местной строительной артели, проживал в Малакуте и как раз собирался домой, Генка навестил продуктовый магазин. Когда Максим вернулся с радостной вестью, Алла задумчиво ковырялась в чумазой болонке, ища, где у нее морда, Чеснокова со страхом смотрела по сторонам, а Генка с набитой котомкой вываливался из продуктовой лавки и сиял, как начищенный алтын. В котомке многозначительно позвякивало.

– Удивительное дело, – бодро объявил Генка, – чем дешевле спиртное, тем богаче фольклор. Эти местные жители так занятно изъясняются – весь день стоял бы и слушал.

Из лавки доносились витиеватые пассажи продавщицы, отшивающей пьющую шелупонь.

– Будем надеяться, ты купил не только выпивку, – пробормотал Максим. – А то ведь урежу финансирование.

– Надейся, о, влюбленный, – подмигнул Генка. – Вы что-то имеете против нормальных сибирских традиций, коллеги?

Потом они гнездились в затрапезном кузове, Генка бормотал, что много он не брал, что расход водки – пол-литра на тридцать километров – нормальное дело и нельзя манкировать традициями. Чеснокова почему-то вспомнила, что шотландцы до сих пор на Новый год сжигают корабли викингов, а немцы столетиями лупят пиво со свиными колбасками. Максим поражался – сколько в них влезает? Грузовик летел по наезженному тракту, водила торопился домой, сидеть в кузове было невозможно – швыряло во все стороны. Все съеденное и выпитое просилось на свободу – наступал эффект мучительного протрезвления. Максим кричал про «сухой закон» до гостиницы. Чеснокова уверяла, что начальник не всегда прав, но он всегда начальник, и умудрялась при этом что-то есть, бормоча про соль и сало – вкус, знакомый с детства. Генка подпрыгивал на лавке, в паузах между прыжками развлекаясь пивом.

– Мамочка, меня сейчас стошнит… – стонала Алла, дыша Максиму за воротник, и он цепенел, покрываясь мурашками, переживал, как бы она туда не сходила.

– В общем, скупой платит дважды, – вынес вердикт Генка, когда к сумеркам грузовик влетел на центральную площадь уездного Малакута и резко затормозил посреди канавы. Всех сидящих в кузове расплющило о кабину.