Читать «Рассказы. Очерки. Воспоминания. Пьесы» онлайн - страница 404
Максим Горький
Но уже после первого представления пьесы Горький писал Пятницкому: «…ни публика, ни рецензята — пьесу не раскусили. Хвалить — хвалят, а понимать не хотят. Я теперь соображаю — кто виноват? Талант Москвина — Луки или же неуменье автора? И мне — не очень весело». Вокруг пьесы разгоралась общественная борьба. Буржуазные критики продолжали превозносить «доброту» Луки. Революционно настроенные круги, рассказывает в своих воспоминаниях В. И. Качалов, воспринимали «На дне» как «пьесу-буревестник, которая предвещала грядущую бурю и к буре звала». «Мы знаем, что многие и многие, читая и слушая „На дне“ Горького, бросали уют своей жизни, шли в ряды революционной партии бороться там, как можно и чем можно…» — свидетельствовал В. Д. Бонч-Бруевич.
С восторгом отзывались о «На дне» многие выдающиеся деятели революционного движения, культуры и искусства. «Помню, — писала Н. К. Крупская, — как загорелся Ильич как-то желанием пойти в Художественный театр смотреть „На дне“». Франц Меринг характеризовал драму «На дне» как «творение подлинного и большого поэта». В. В. Воровский считал «На дне» «одним из самых значительных произведений Горького», которое «подводит итог периоду босяцких рассказов». В Луке выдающийся критик-марксист видел «шарлатана гуманности, бессмертный тип лживого успокоителя страдающих, жаждущих забвения во лжи».
В. И. Немирович-Данченко в телеграмме, посланной Горькому 14 марта 1934 года, в день восьмисотого спектакля «На дне», писал: «Появление „Дна“ одним ударом проложило целые пути театральной культуры. В годы Октябрьской революции „Дно“ приобретало новое значение, сделавшись любимейшей пьесой победившего пролетариата. Имея в „На дне“ образец подлинно народной пьесы, мы считаем этот спектакль гордостью театра…»
183
184
185
186
187
188
189
190
191