Читать «Русские летописи и летописцы X–XIII вв.» онлайн - страница 144

М. Д. Приселков, кроме названных, в числе источников Лаврентьевской летописи видел и южнорусское летописание, главным образом переяславльское. Привлечение южнорусских материалов происходило якобы в несколько приемов: первый источник был использован до 1175 г., второй — до 1188 г. и третий — до начала XIII в. Примерно на эти же рубежи приходится и работа сводчиков владимирского летописания. Первый владимирский свод, как полагал М. Д. Приселков, датируется 1177 г., второй — 1193 г. и третий — 1212 г. Еще один свод составлен около 1239 г. в Ростове ростовским летописцем.

Общая схема владимиро-суздальского летописания, воссозданная М. Д. Приселковым, видимо, действительно близка к реальной, однако отдельные ее звенья нуждаются в уточнении.

Прежде всего это относится к утверждению М. Д. Приселкова, что все южнорусские известия почерпнуты владимирскими книжниками из летописей Переяславля Русского: в своде 1177 г. использована епископская летопись; в сводах 1193 и 1212 гг. — княжеские. Учитывая постоянные политические связи Переяславльского и Владимиро-Суздальского княжеств, такой вывод кажется вполне логичным. Однако эти же тесные связи позволяют предполагать и иной путь поступления информации на северо-восток: не только посредством периодического вывоза из Переяславля епископских и княжеских летописей, но и регулярной устной их передачи. К тому же Переяславль был не единственным источником информирования владимирских и ростовских летописцев. Есть достаточно оснований утверждать, что сведения о южнорусских событиях поступали в Северо-Восточную Русь из Киева, Чернигова, из Волыни и Галичины.

Попытаемся подтвердить сказанное конкретными примерами. Среди них и те, которые М. Д. Приселков приводил для доказательства использования владимирским сводчиком княжеского Летописца Переяславля. Под 1199 г. в Лаврентьевской летописи сказано: «Того же лѣта преставися Ярославъ Мстиславич в Рускомъ Переяславли». М. Д. Приселкову казалось, что контекст записи свидетельствует о том, что она сделана в Переяславле Русском, в действительности вывод здесь может быть как раз обратный. Уточнение — в «Русском Переяславле» — указывает на то, что запись принадлежит владимирскому летописцу. Переяславльскому такое уточнение не пришло бы и в голову. Аналогично можно объяснить и статью 1203 г. Радзивиловской летописи, в которой говорится о радости в «Русском Переяславле» по случаю посылки туда Всеволодом сына Ярослава. Как и в первом случае, уточнение — «в Русском», как, впрочем, и весь пафос статьи выдает владимирского, а не переяславльского автора. Под 1205 г. в известии о походе союзных князей на половцев — переяславльский князь Ярослав назван сразу же за киевским Рюриком и перед Романом Мстиславичем. М. Д. Приселкову казалось, что такое предпочтение пятнадцатилетнему Ярославу мог оказать только переяславльский летописец. Но возле слова «Ярослав» есть уточнение — «великого князя Всеволож сынъ», а оно-то бесспорно указывает на авторство владимирского летописца. Важной здесь является только эта рекомендация.