Читать «Русские летописи и летописцы X–XIII вв.» онлайн - страница 141

Летописец был свидетелем ужасного монголо-татарского нашествия и описал ее по свежим следам. Это хорошо видно из следующего фрагмента статьи 1238 г. «И кто, братье, о семь не поплачется, кто ся нас осталъ живыхъ, како они нужную и горкую смерть подъяша. Да и мы то видѣвше, устрашилися быхомъ и грѣховъ своихъ плакалися съ въздыханиемь день и нощь».

Из всех древнерусских летописей XII–XIII вв. новгородская наиболее сориентирована на описание внутренней истории города и земли. В ней нашли освещение события, связанные с поставлением (архиепископов, игуменов и попов, строительством и освящением храмов, возведением мостов через Волхов, избранием посадников и введением князей, природными катаклизмами и знамениями, неурожаями и волнениями. Летописные записи поданы с такой мерой детализации, наполнены таким количеством фактических данных, что представляют собой своеобразную энциклопедию истории Новгорода.

Меньше внимания новгородские летописцы уделяли событиям, которые происходили в других землях Руси, но полностью абстрагироваться от них не могли. Новгород жил в постоянном взаимодействии с Киевом, Владимиром на Клязьме, Смоленском, Черниговом и это не могло не отразиться на его летописании.

Известия о киевских и южнорусских событиях носят в новгородской летописи преимущественно хроникальный характер. Сказанное относится не только к таким свидетельствам, как прибытие в Киев греческих митрополитов или утверждение на киевском столе очередного великого князя, но и сообщений об их упокоении. Смерть Владимира Мономаха, которая вдохновила киевского летописца на торжественный панегирик, у новгородского не вызвала никаких эмоций. То же самое относится и к сообщению о смерти Мстислава Владимировича, что, учитывая его длительное княжение в Новгороде и особую любовь к нему новгородцев, выглядит не очень понятным.

Новгородская летопись содержит целый ряд оригинальных записей о событиях в Киеве, Переяславле, Чернигове, Галиче, которые значительно расширяют источниковую базу для освещения истории Южной Руси.

Так, в статье 1145 г. Новгородской первой летописи сообщается, что в походе великого киевского князя Всеволода Ольговича на Володимирка Володаревича принимал участие и новгородский полк под водительством воеводы Неревина. «Томъ же лѣтѣ ходиша вся Русска земля на Галиць,… ходиша же и из Новгорода помочье кыяномъ съ воеводою Неревиномъ, и воротишася съ любовью».

Новгородских летописцев волновали южнорусские события даже и тогда, когда они не пересекались с новгородскими. Один из них занес на страницы летописи сведения о взятии Киева Рюриком Ростиславичем в 1203 г., которых нет ни в Лаврентьевском, ни в Ипатьевском списке. Уровень детализации рассказа о взятии Киева и его драматизм указывают если не на киевское его происхождение, то, по меньшей мере, на то, что запись сделана со слов очевидца этого события. Летописец явно сострадает Киеву в постигшем его несчастье, при этом пытается основную тяжесть вины переложить на половцев. Ему не хочется верить, что над древней столицей Руси надругались русские же князья.