Читать «Золото шаманов» онлайн - страница 176
Юрий Гаврюченков
– Тогда что вы хотите за помощь? – я приготовился к худшему. То, что не меряется деньгами, стоит очень дорого.
– Да хотя бы вот этот нож, – безразлично кивнул Кутх на финку Короля.
Так или иначе, ушлый коммерсант получил желаемое.
– Договорились! – выпалил я, пока странный туземец не передумал брать старый нож взамен за соучастие в убийстве. Должно быть, в его первобытном краю человеческая жизнь совсем не ценилась.
Наверное, для того, чтобы я не подумал, будто продешевил, Кутх обвёл нас пристальным взглядом и остановил на мне.
– Тебе опасно ходить за уньрки, пока на тебе лежит проклятие, – объявил он.
Я похолодел.
– На мне?
– Ты проклят, – подтвердил Кутх. – Ты приносишь несчастье.
– Какое несчастье? – только и смог проблеять я. Мозги переклинило.
– Неудачи и беды преследуют тебя, не заметил? Дела сначала идут хорошо, а потом горе. Беды растут. Они тебя скоро погубят.
– Когда, – выдавил я, – это произойдёт?
– Скоро, если не снять беду, – чёрные глаза Кутха смотрели в упор, гипнотизировали. – Тебя прокляла баба со злым языком, которая портит людей грязным словом.
– Это кто тебя так, Ильюха? – с насмешкой вклинился в наш торг Слава, и от его добродушного тона на душе полегчало.
Кутх сразу отвёл глаза.
– Баба без дома. Ты пролил кровь, и на крови получаешь возмездие.
Гольдберг таращился на меня через очки с растерянностью и испугом, а Слава с интересом и любопытством.
– Ты сам должен знать, – добавил Кутх.
– Цыганка, – в памяти всплыла сцена, как я отбиваюсь от бешеной стаи лопатой, тыкаю самой злобной дуре в живот и через платье проступает кровь, а самая старая цыганка рычит на своём тёмном наречии и с руганью возвращает украденные деньги. – Что вы хотите получить за это?
– Свитер из шерсти мамонта, – хищным вороном выкружил все мои сибирские трофеи Кутх.
Его решительно не интересовали деньги.
* * *
– Что-то я ни хрена не понимаю, – помотал башкой корефан. – Кто кого сегодня развёл?
Мы ехали готовиться к охоте на уньрки. Уже опустился мрачный сентябрьский вечер. В салоне, освещённом зелёными огнями приборной доски, было удивительно уютно. Мягко подвывал движок на прогазовке, да мерно пощёлкивали поворотники, когда Слава шёл на обгон.
– Вот, – назидательно молвил я, – налицо столкновение культур! С присущим оному разногласием в системе ценностей.
– Чего?
– Нашему дальневосточному знакомцу настолько понравилась финка, что он готов пойти на убийство ради обладания ею, а человеческая жизнь для него – тьфу и растереть. Тем более, что Лепяго и не человек вовсе, а какой-то вурдалак, по его словам.
– Чукчи, они на всю голову ушибленные, в натуре. Правильно про них анекдоты рассказывают.
– Иван Сергеевич вообще-то не чукча, а нивх, если я правильно понял.
– Какая на хрен разница?
– In re [27] , разница есть. Это два разных народа, каждый из которых считает себя настоящими людьми, а всех чужаков неполноценными, близкими к животным.
– Вроде как фашисты?
– Ты тоже чукчей за людей не считаешь, а они не считают за людей нас. Признание – это очень древний культурный феномен. Механизм его крайне сложен и практически не поддаётся изменениям. Ни у чукчей, ни у фашистов, ни у австралийских аборигенов.