Читать «Серафим Ежиков» онлайн - страница 21

— Так и страдает теперь без часиков.

— Вот насчет земли еще! — внезапно вспомнил Архип.

— Какой земли?

— А куляевской. У Куляева у барина земля в сдачу ходила. Ну и ходила она, брат ты мой, вразброд, в розницу; все в розницу ходила. Только, значит, Миколаич и говорит старикам: «Старики, говорит, берите вы куляевскую землю, чтоб сообща, — я как ни-то обстараюсь». Ну, порешили взять сообща. У Миколаича с Куляевым барином дружба, он и обстарался. Страсть хлопотал!.. Ну, сняли. Хорошо. И только, брат ты мой, первый год посеяли мы всем миром, в одну запашку, как на барина, бывало, севали. Посеяли всем миром, все как след, по совести… Миколаич и земли под ногами не чует — рад!.. Ну, только, — сказано, народ бессовестный, — как пришли, значит, подушные, Архаилка выкатил, выходит, десять ведер да задал деньгами, ему и отошла куляевская земля.

— Как отошла?!

— А так: права передали.

— Стало быть, из подушных уж он вас выручил?

— Из подушных выручил, как же!..

Архип опять немного помолчал, а затем продолжал:

— То-то народ-то бессовестный. Миколаич что? Миколаич человек расейский. Он как хлопотал, а они замест того… Архаилу!

— Да ведь нельзя было иначе?

— Это насчет подушных?

— Да.

Архип глубокомысленно подумал и, подумавши, отвечал:

— Можно бы. Можно бы так: взять с Архаила с этого за кабак, за приговор, да в подушное и оборотить.

— Ну, и что же не сделали так?

— Загвоздка вышла. У нас сыспокон веку заведено деньги за кабак — на пропивку. Как придет Покров, — на Покров мы их и порешаем.

— Стало быть, поэтому и передали землю?

— Ничего не поделаешь. Тоже надо и бога помнить. Батюшка Покров винцо любит. — Тут Архип как бы спохватился и совсем неожиданно добавил: Оголтелый народ!

— Так все и согласились кабачные деньги пропить, а землю на подушное?

— Ну нет. Какие непьющие, те рук не давали. Тоже ловки…

— Ну, я бы на вашем месте оставил землю!

Архип исподлобья посмотрел на меня и с горячностью ответил:

— Я тебе говорю, народ-то наш… — Он загнул крепкое словцо. — Как стал Архаилка про землю: то да се… Малый — пес! Ну, и старики за ним: «Как ты ее, то ись, сообща будешь, ты пашешь на одре, а я на мерине, ты косишь с оттяжкой, а я по совести, у те поясницу схватило, а я за тебя ворочай…» И так еще толковали: «Как будем аренду сбивать? Сосед завиляет — ты плати, сват запьет — у тебя голова с похмелья…» Вот и расползлись.

— Ну, что же Серафим Николаич?

Архип с сокрушением махнул рукою.

— Извелся! Я так и думал, в запой войдет. Пуще всего Архаилка его убил… И чем ведь убил, пес! — пустяковиной убил… Шла у нас толковня на сходке про землю про эту. Только идет у нас эта толковня, и вдруг видим мы, начал нас Миколаич ругать. Ругательски почал ругать! И так он этим стариков пронял — старики даже застыдились… Застыдились они и только, видим мы, стали сбиваться:… Дальше — больше… Глядь — Архаилка: «Аль вы ополоумели, старики, говорит, разуйте глаза-то! Кого вы слушаете!.. Ты лучше, Миколаич, чем про землю, про гром да про молонью расскажи нам, дуракам, альбо про месяц!..» Как тут, брат ты мой, грохнем мы!.. — Известно — глуп народ.