Читать «Восставшая из пепла» онлайн - страница 248

Ночью я спала под открытым небом, что при такой теплой погоде не имело значения, но подтверждало мое ничтожное положение. Никто из воинов меня не беспокоил; у них было правило не спать с женщиной, коль скоро становилось заметно, что утроба у нее заполнена, хотя я не заметила, чтобы Эттука стесняло это обстоятельство, когда речь шла о Тафре.

Мои груди стали больше и тяжелей от молока, и у меня начинались боли в спине и в основании позвоночника.

— Что случилось? — спросила у меня Котта. Наверное, я издала легкий стон от боли, сама того не замечая. Я рассказала ей о своих трудностях, и она попросила у Эттука мула. Должно быть, она привела прежний аргумент — еще один самец для племени — ибо мул стал моим, и отныне я ехала следом за Тафрой.

Сил ко мне не приближался, и если даже он навел свои чары, то я никак этого не ощутила.

Путешествие было монотонным, но скука иногда может быть предпочтительней, чем иные вещи.

На девятый день пути, ближе к закату, среди воинов впереди возникло какое-то волнение. Мы проезжали через узкое ущелье, где дорога проходила по руслу высохшего ружья. С обеих сторон высились скалы, а деревья, вцепившись корнями в скальные стены, склонялись перед нами; их томные вершины покачивались подобно перьям на металлическом шлеме. Вот наверху-то среди этих деревьев воины заметили какое-то подозрительное движение: зверей там не было.

Когда эта новость просочилась до обоза с женщинами и козами, среди тех и других возникла легкая паника. Вражеское племя, собирающееся напасть на нас с верха ущелья? Однако никакого нападения не произошло. Мы добрались до более высокой местности. И наступила ночь.

Лагерь разбили в убежище из других скал и навалили камней вокруг трех открытых сторон, соорудив таким образом импровизированный вал; внутри разожгли костры из хвороста. В красном свете воины стояли в карауле, и их лица выражали напряженное удовольствие. Драться — это было хорошо. У племен долин считалось признаком мужественности овладеть многими женщинами, породить уйму сыновей, но лучше всего — как можно больше мужей. Женщины сбились в кучу вокруг главного костра и нервно тараторили, словно намеренно преувеличивая страх, чтобы еще раз подчеркнуть храбрость своих мужчин. Я сидела неподалеку от палатки Эттука, зашивая без всякого интереса и смысла кусок ткани. Ткань эта в других руках могла бы стать в результате носильной сумкой, но я лишь создавала иллюзию труда. У них не любили, чтобы женщины в крарле бездельничали; а я таким образом казалась занятой, хотя на самом деле ничем не занималась. Сгруппировавшиеся у других костров Эттук и воины постарше пили и смеялись.

Внезапно ночь разорвал топот копыт. В лагере воцарилась тишина. Сразу же показались выхваченная племенем костра мужская фигура, силуэт коня, развевающаяся грива и волосы. Выкрикнули слова, которых я не разобрала и что-то перелетело через каменную изгородь, вонзившись глубоко в почву. Всадник снова повернул, подняв коня на дыбы, и пропал столь же стремительно, как появился. Эттук подбежал к брошенному предмету, вытащил его из земли и потряс им — заостренным колом длиной фута в четыре с привязанными лоскутьями алой шерсти и тремя кольцами из белой глины.