Читать «Славянская книга о любви. Практика и поэзия» онлайн - страница 64

– Я не причиню тебе боли. Поверь мне, доверься, и я исцелю твою боль.

– Но ты ведьма и должна ненавидеть меня. Я столько бед принес вам! – упав на колени, прошептал Никон.

– Я прощаю тебя, – глядя на него с любовью, тихо и с нежной улыбкой проговорила Славуня. И тут одна за одной, души девушек и женщин начали прилетать к нему и через Славуню прощать его. Опять река боли заполонила душу Никона.

«Простите меня, – плакала его душа, – простите меня, окаянного!»

Его душа выла от боли и страдания. Славуня опустилась рядом с ним на колени, обняла его и, как дитя, начала качать его, заливаясь слезами. Перед ней всплывали страдания и боль женщин… Но их души были здесь и они прощали его, проникая в его сердце через любовь Славуни.

Ему казалось, что ад уже наступил. Невыносимая боль души, раскаяние, и рядом была только эта женщина, любовь которой давала силу жить.

– Кто ты? – словно в бреду, шептал он.

– Я – Великая Мать Лада – любовь этого мира.

Его сознание не могло выдержать новой энергии, которая до сих пор была закрыта для него.

Но после смерти всегда наступает возрождение. На них полился дождь. Славуня не смогла от него укрыться. Ей было холодно и, когда он пришел в сознание, она словно отпустила силу, которая ее держала, и начала угасать на глазах. Ее силы таяли, как свечка. Никон чувствовал, что своим перерождением он должен быть благодарен только ей. Но она угасала, и жизнь покидала ее тело. Славуня смотрела на Никона и чувствовала, что Мара вот-вот заберет ее.

Поняв это, он обратился к своему Богу, дабы спасти ее. Впервые он молил за женщину. Но его Бог молчал.

– Почему? Почему, Боже? – кричал Никон, и слезы катились по его щекам. – Я возненавижу тебя, если ты заберешь ее у меня! – кричал он как обезумевший. – Я знаю, что грешен! Я калечил их жизни, срывал как цветы, но я делал это для тебя! Слышишь меня – для тебя!

– Мне не нужны были твои жертвы, – услышал он в ответ. У Никона наступил шок. Он осознал, что за счет ненависти оправдывал свои грехи, прикрываясь верой.

Минуты уходили, и Славуня почувствовала, что ценой собственной жизни спасла душу Никона и этим освободила себя.

– Нет, – совсем потеряв рассудок, кричал Никон, – если Ты мне не можешь помочь, то пусть ее Боги помогут ей! Может, они более справедливые! Она же святая, слышите меня, Боги древние! Она же Ваша дочь. Пусть мой Бог не хочет ее исцелять, но Вы же должны ей помочь!

Как-то совсем неосознанно Никон положил ее на землю и судорожно начал присыпать свежей черной землей, с его уст слетала молитва. Он не знал других молитв, кроме тех, которые учил с детства, но лес подсказывал ему слова, и он от всей души просил землю и небо исцелить их дочь. И с каждым словом к нему возвращалась сила. Словно молочная река, вливался дождь жизни в его тело, и он эту жизнь вливал в нее. И так длилось до тех пор, пока Славуню к жизни не вернула Богиня Жива. Она открыла глаза, Никон от радости целовал их, как самое дорогое сокровище в своей жизни. И, придя в сознание в его объятиях, Славуня поняла, что это и есть ее любимый, именно его она ждала всю жизнь. Ее удивлению не было границ. А он, как безумный, целовал ее лицо, волосы, и осознание того, кем она для него является, также согревало его сердце.