Читать «Яхта: история с рассуждениями» онлайн - страница 74
Нонна Ананиева
–
И минут через пять – семь мы грохнулись во встречный грузовик. На прямой дороге. Она его видела. Но даже если предположить самое страшное, она не могла втянуть туда меня умышленно. Невозможно. Я отказываюсь в это верить. Нет!
– Любой человек, каким бы незначительным он ни казался, непредсказуем, – как всегда, с легкой отстраненностью, произнес Никита, – то есть пока он свободен хотя бы в отношениях со своим разумом. Им можно манипулировать иногда, но он остается непредсказуемым.
Ханна помалкивала, но из последних сил.
– Ирина нашла меня в офисе и попросила сделать контракт, – продолжил Никита.
– И что же это был за такой особенный контракт? – не выдержала Ханна.
– Почему «особенный»? Хотя, конечно, он был особенный и уникальный. Я не знал, что она была в положении.
– Так о чем она тебя просила? – Эта ее беременность Севу совсем добивала.
– Ее интересовал биостаз, причем применительно к ней самой.
– Что? – поднял брови Мухаммед. – Ты имеешь в виду крионику?
– Ой, мама! – воскликнула Мари. – Ирина тебя попросила ее заморозить? Это что, правда? Сева, Мухаммед, такое правда делают? Что, и в России тоже такое делают? – Мари выглядела такой потерянной и испуганной, как будто ее саму пригласили в холодильник, а она еще не решила.
– А почему она пришла к тебе? – спросила Виолетта. – Ты этим занимаешься, наверное?
– Можно сказать, что да. Я же связан в научной работе с исследованиями по наномедицине, а крионика без этого невозможна как идея.
– Где и когда ты познакомился с Ириной? – спросила Саломея. – В Америке?
– Да. Нас еще Пит познакомил. Он все время выходил со мной на эти разговоры. Особенно после того, как окончательно убедился, что неизлечим. Читал, встречался с американскими крионистами, но не решился. Человек, по сути, есть информационный феномен. Это ведь очень сложная психологическая, моральная, да и религиозная проблема. Возможно, лет через пятьдесят человечество будет в состоянии размораживать и лечить людей, но что такому человеку делать в совершенно другом и чужом социуме, без родственников и близких друзей, где скорее всего даже говорить будут на непонятном ему языке? Кому будет до него дело, до предка со старыми мозгами и представлениями о жизни. А вдруг его превратят в бесправного раба, здорового физически? Как-то Ирина присутствовала во время нашего разговора. «Что тут такого?» – подумал я тогда.
– Видишь, как бывает. Всего не просчитаешь, – заметила неторопливо Саломея.
– Скажи, а русских много… на этом криосохранении? – почему-то спросила Мари.
– «Много» – это в принципе громко сказано. Всего по миру таких клиентов не более двухсот, правда, насколько я знаю, контрактов уже более двух тысяч, но это цифры. Люди всегда могут передумать…
