Читать «Foxy. Год лисицы» онлайн - страница 207

– Да, – отозвалась она быстро, – «Любовь, что движет солнце и светила»… И ведь это последняя строка! Последняя!

* * *

«Почему моя жизнь пресна, как вареный рис? Почему каждое утро у меня болит голова? Почему я не могу написать ни строчки, а вместо сердца у меня мобильник? Да, мобильник, хотя я знаю, что ты никогда ничего мне не напишешь. И не позвонишь никогда».

Так думал Александр Мергень, мысленно разговаривая с Лизой.

Он все время говорил так с Лизой. А кто мог теперь этому помешать? Она была в нем самом – и для всех, кроме него, невидима. В этих беседах Лиза то послушно соглашалась, то решительно возражала, иногда не отвечала, иногда плакала. А иногда – всегда в его снах – она улыбалась.

И ради этой ее улыбки он все чаще стремился лечь на диван, закрыть глаза и уснуть.

Больше он не хотел ничего. Нельзя же желать невозможного?

«Знаешь, – говорил он ей, – я ведь и впрямь получил, что хотел. То, о чем так просил судьбу, так молил – меньше года назад… Подумать только, года не прошло!

– Что же это такое? – спрашивала Лиза. – Что ты получил? О чем просил?

– Я просил, чтобы мое тело не мучило меня. Не терзало. Чтобы моя плоть утихла. Сначала это случилось, когда мы с тобой любили друг друга. Я узнал свободу – впервые в жизни. Это ты освобождала меня – то есть то, что между нами происходило. Мы любили друг друга, и после этого я мог жить свободно – ну, день, ну, два. Иногда даже больше. Потом появлялось напряжение, какое-то беспокойство: мне нужна была ты. Но только ты.

– Правда? Только я?

– Да, в том-то и дело. Я ведь уже знал, что только ты способна меня вот так освобождать. И поэтому, даже когда встреча откладывалась, я был почти спокоен: ну, думал, – подожду. Не получится завтра – наступит послезавтра. И само ожидание было так сладко… Предвкушение иногда сильнее самого счастья. Но с тобой и это иначе – счастье всегда оказывалось немыслимым. Новым, не таким, как прежде, – каждый раз, ты подумай! И после любви – ну, после любви вообще… наступало особое состояние. Совершенно. Я чувствовал такую легкость, такую радость – это моя плоть была удовлетворена и довольна. Это она радовалась. И наступала свобода. Покой и свобода.

– Ну, а сейчас? Что теперь?

– А теперь я тоже спокоен. Только по-другому. Так что все равно можно считать, что глупые мольбы годичной давности исполнены.

– Как по-другому?

– У меня нет желаний. Вообще нет. Мне ничего больше не нужно. Даже ты. Не обижайся. Наверное, даже ты…

Лиза плакала.

– Не надо, милая, – говорил он ей. – Ну что ты? Ты знаешь, мне кажется, пора нам уже перестать ждать чего-то от жизни…

Лиза заплакала еще горше.

– А я от нее ничего и не ждала, – шептала она. – Как встретила тебя год назад, так и ждать и просить перестала. Почти сразу. Я просила у нее мужа. Настоящего мужа. И тут вдруг – ты и столько любви… Столько любви…

Она подняла на него заплаканные глаза – от слез они стали зелеными – и улыбнулась».

Он проснулся.

* * *

Почему в Москве год проходит так быстро?

Из разговора в кафе

Я одна на пустынном перроне – в последний раз съездила на дачу, за вещами. День торопливо уходит – последний день осени. А я не тороплюсь.