Читать «Милочка» онлайн - страница 5

III

Милочка делает визит бабушке

В столовой барского Ивановского дома на больших стенных часах стрелка показывала час пополудни. Кукушка только что прокуковала и спряталась; дверца сверху часов только что успела захлопнуться за нею… Бабушка Евдокия Александровна только что позавтракала и сидела у стола на своем обычном месте — в покойном, мягком кресле с высокою спинкой, занимаясь своим любимым рукодельем — вязаньем чулка.

Бабушке уже стукнуло семьдесят пять лет, но она все еще была женщина видная, довольно высокого роста, полная, с важной осанкой и, — по институтской привычке, — держалась совершенно прямо. С самого утра она выходила в столовую уже тщательно одетою, как для приема гостей. Свои седые, серебристые волосы она подстригала и накрывала их черною кружевною косыночкой. Крепко сжатые губы и густые, нависшие брови, сохранившие свой прежний темный цвет, придавали ее лицу суровое, строгое, а подчас даже сердитое выражение. Она носила большие, круглые очки, но очки, обыкновенно, спускались у нее на самый кончик носа, так что в них она видела лишь свое вязанье, — вообще же смотрела поверх очков…

Окно, выходившее в сад, было отворено. Там были видны сияющие голубые небеса, зелень, ярко озаренная солнечным светом, и фруктовые деревья все в цвету, стоявшие, «как молоком облитые». Какая-то птичка прилетала на подоконник, прыгала по нем и, заглянув в комнату, с веселым чириканьем улетала на соседние кусты сирени.

Бабушка тихо подремывала, полузакрыв глаза; ей обыкновенно очень нравилось в такой полудремоте вязать чулок…

— Сударыня! Фома возвратился из Березовки, — объявила горничная Дуняша, входя в столовую.

— Ну, что ж! Никто не приехал? — не совсем-то связно пробормотала бабушка, выходя из своей задумчивости.

— Катерине Васильевне, говорит, теперь никак некогда, — потому работы…

— Знаю, знаю! Она все со своим хозяйством, — нетерпеливо перебила старуха.

— Нянька приехала… Протасьевна! — продолжала докладывать Дуняша. — Письмо к вам есть… только оно у барышни…

— Как у барышни? Да барышня-то где же? — уже с недоумением спросила старушка.

— Няня говорит, что барышня вышла из коляски, приказала им ехать, а сама пошла на речку купаться…

— Господи, Боже мой! — воскликнула бабушка, опуская вязанье к себе на колени. — Теперь-то купаться? Еще нет половины мая… одна… в незнакомой речке… Да что они, — с ума сошли? Пошли ты ее ко мне, — старую дуру!

Дуняша моментально скрылась и через минуту в столовую вошла Протасьевна в своем праздничном сером платье и в черном шерстяном платочке на голове и, — по старинному, — с низкими поклонами подошла к бабушке.

— Все ли вы здоровеньки, сударыня моя, матушка, Евдокия Александровна? — мягким, сладеньким тоном заговорила няня.

— Я-то ничего… здорова… А у тебя-то все ли здорово тут? — напустилась на нее бабушка, тыча себя пальцем в лоб.

— Да ничего, матушка… слава Богу! — слегка опешив, промолвила няня, поправляя на голове платок.

— То-то… Видно, «слава Богу» — да не совсем, — грозно заговорила бабушка. — Удивляюсь я тебе, Протасьевна… Женщина ты — не глупая, и на свете пожила-таки, слава Богу, — с малых лет в барском доме, а за девочкой ходить не умеешь… отпускаешь одну купаться! Что это у вас за порядки? Я, право, не понимаю. Мало ли с девочкой что может случиться!..